произошло то, чего я когда-то боялся. я перестал «смотреть на жизнь». мое наблюдение превратилось в сюрреалистический взрыв, который привел к полной потере фокуса.
уже долгое время подозреваю, что у меня СДВГ, но это совершенно другая история.
я не смотрю наверх и по сторонам. не вглядываюсь в вещи, природу, детали. лишь бегло впитываю потоки информации.
я наконец остановился.
могу оглядеться и сказать, что многое упустил. рад, что заметил сейчас. не вижу смысла ругать себя за то, что уже не изменить, но отчетливо понимаю, что не намерен больше терять времени.
я потерял свое слово, которым так сильно дорожил. пришло время возвращать ему былую ценность и решать все, что скопилось.
и это не какой-то прогрев. просто хочется делиться и расти вместе с вами. многие по прежнему остаются в этом канале и я вам благодарен. видя все ваши реакции, хочется чаще возвращаться.
поэтому кому интересно, жду вас там. будет больше мата, рефлексии, но по прежнему лампово.
произошло то, чего я когда-то боялся. я перестал «смотреть на жизнь». мое наблюдение превратилось в сюрреалистический взрыв, который привел к полной потере фокуса.
уже долгое время подозреваю, что у меня СДВГ, но это совершенно другая история.
я не смотрю наверх и по сторонам. не вглядываюсь в вещи, природу, детали. лишь бегло впитываю потоки информации.
я наконец остановился.
могу оглядеться и сказать, что многое упустил. рад, что заметил сейчас. не вижу смысла ругать себя за то, что уже не изменить, но отчетливо понимаю, что не намерен больше терять времени.
я потерял свое слово, которым так сильно дорожил. пришло время возвращать ему былую ценность и решать все, что скопилось.
и это не какой-то прогрев. просто хочется делиться и расти вместе с вами. многие по прежнему остаются в этом канале и я вам благодарен. видя все ваши реакции, хочется чаще возвращаться.
поэтому кому интересно, жду вас там. будет больше мата, рефлексии, но по прежнему лампово.
On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from ms
