Буднично и, можно сказать, незаметно прошли в Китае "две сессии" 2024 года. Ежегодные сессии парламента (ВСНП) и своеобразной "общественной палаты" при парламенте (НПКСК).
Все ждали (и ждут!) 3-го пленума ЦК КПК 20-го созыва, а его всё нет. Срок ожидания уже перевалил за полгода, и это, конечно, беспрецедентный сюжет для пореформенных времён. Особенно учитывая, что именно от пленума ждут ответов на вопросы, как будет Китай развиваться после пандемии, в условиях изменившегося мирового порядка.
Что касается "двух сессий", то главным результатом стала новая редакция Органического закона о Госсовете КНР (правительстве страны), которая окончательно подводит черту под 40-летним процессом поисков оптимального сосуществования партии и государства в китайской политической системе.
Наивысшей точкой "отделения" партии от государства так и остался 13-й съезд КПК, "оттепельный" 1987 год, когда решение о таком отделении было принято, но из-за наступившего в стране острого политического кризиса так и не было реализовано. Далее наблюдался лишь процесс отката к "заводским" партократическим настройкам.
При Си Цзиньпине он обрёл новые черты. Сейчас китайские идеологи не пытаются "впихнуть" партию в стандартную систему нескольких ветвей власти, чтобы хотя бы казаться "нормальными", а создают новую систему — систему партии-государства.
Да, в этом процессе ещё много непонятного и неоткалиброванного, поэтому я бы остерёгся на данном этапе делать однозначные выводы. Но ясно, что главенствующий принцип в политической системе, как минимум, до конца правления Си таков: "партия — всё, и партия правит всем".
Вплоть до степени полного слияния партийных и государственных органов по принципу "одна структура, две вывески". А правительство полностью послушно партии, не потому что по конституции оно ответственно перед парламентом, где абсолютное большинство составляют члены партии, а потому что даже по закону закреплён примат партии над правительством. И правительство, как и парламент ранее, из структуры со своим функционалом и кругом ответственности в перспективе даже не дублируется, а просто подменяется партийным Центральным комитетом. Как минимум, на узловых направлениях.
И да, это та модель, которая представляет собой явную альтернативу как современным западным моделям, так и советскому исходнику.
Потому что партия в современном Китае — давно уже не классовая или представляющая интересы отдельной от всей нации социальной группы. Она национальная. И, по сути, это просто правящая каста: сплочённая, спаянная дисциплиной, открытая на "вход" и "выход", но с чёткими меритократическими механизмами рекрутинга и продвижения.
И кто сейчас, в наш XXI век, может быть на 100% уверен, что система правления такой касты лучших менее эффективна, чем неолиберальная система популистских выборов, разделения властей и сдержек/противовесов?
Буднично и, можно сказать, незаметно прошли в Китае "две сессии" 2024 года. Ежегодные сессии парламента (ВСНП) и своеобразной "общественной палаты" при парламенте (НПКСК).
Все ждали (и ждут!) 3-го пленума ЦК КПК 20-го созыва, а его всё нет. Срок ожидания уже перевалил за полгода, и это, конечно, беспрецедентный сюжет для пореформенных времён. Особенно учитывая, что именно от пленума ждут ответов на вопросы, как будет Китай развиваться после пандемии, в условиях изменившегося мирового порядка.
Что касается "двух сессий", то главным результатом стала новая редакция Органического закона о Госсовете КНР (правительстве страны), которая окончательно подводит черту под 40-летним процессом поисков оптимального сосуществования партии и государства в китайской политической системе.
Наивысшей точкой "отделения" партии от государства так и остался 13-й съезд КПК, "оттепельный" 1987 год, когда решение о таком отделении было принято, но из-за наступившего в стране острого политического кризиса так и не было реализовано. Далее наблюдался лишь процесс отката к "заводским" партократическим настройкам.
При Си Цзиньпине он обрёл новые черты. Сейчас китайские идеологи не пытаются "впихнуть" партию в стандартную систему нескольких ветвей власти, чтобы хотя бы казаться "нормальными", а создают новую систему — систему партии-государства.
Да, в этом процессе ещё много непонятного и неоткалиброванного, поэтому я бы остерёгся на данном этапе делать однозначные выводы. Но ясно, что главенствующий принцип в политической системе, как минимум, до конца правления Си таков: "партия — всё, и партия правит всем".
Вплоть до степени полного слияния партийных и государственных органов по принципу "одна структура, две вывески". А правительство полностью послушно партии, не потому что по конституции оно ответственно перед парламентом, где абсолютное большинство составляют члены партии, а потому что даже по закону закреплён примат партии над правительством. И правительство, как и парламент ранее, из структуры со своим функционалом и кругом ответственности в перспективе даже не дублируется, а просто подменяется партийным Центральным комитетом. Как минимум, на узловых направлениях.
И да, это та модель, которая представляет собой явную альтернативу как современным западным моделям, так и советскому исходнику.
Потому что партия в современном Китае — давно уже не классовая или представляющая интересы отдельной от всей нации социальной группы. Она национальная. И, по сути, это просто правящая каста: сплочённая, спаянная дисциплиной, открытая на "вход" и "выход", но с чёткими меритократическими механизмами рекрутинга и продвижения.
И кто сейчас, в наш XXI век, может быть на 100% уверен, что система правления такой касты лучших менее эффективна, чем неолиберальная система популистских выборов, разделения властей и сдержек/противовесов?
BY Китай. 80-е и не только
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." Anastasia Vlasova/Getty Images Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from ms
