Я на сцене в белоснежном платье примы-балерины, зажимаю огромной охапкой букетов зияющую рану в груди. Весь мой корсет и пачка уже насквозь кровавые, а я стою в свете софитов и улыбаюсь. Этот год – моя самая большая премьера в жизни, мое самое лучшее выступление ever. Я такая большая молодец, я так собой горжусь, я все, что загадала себе на 2023, все выполнила и даже с хвостиком. Во многом я была хороша в эти 365 дней, но особенно в этом … в зажимании цветами и достижениями моей брызжущей крови!
Обычные люди с ножом в сердце долго не живут, голливудские супер-герои могут протянуть эпизод-другой, со своим первый ножом я живу уже 676 дней (вы, возможно, тоже, но мы сильные). Я его оттуда не вытаскиваю, потому что сразу хуже станет, а мне нельзя – у меня дети, амбиции, жизнь впереди. 24 апреля 2022 там появился еще один: мне тогда на глаза попались две фотографии. Старика со свечкой в церкви, покорно так глазки опустившего, и девочки трехмесячной – про нее теперь всегда в прошедшем времени говорить надо. В ту пасху я первый раз яйца не красила.
А потом был мой любимый праздник, 9 мая. Я обычно в этот день радуюсь, плачу и дарю цветы ветеранам: меня так с детства приучили, и я это очень люблю. Теперь вместо любви я еще одно лезвие чувствую, за 9 мая.
А еще я десять месяцев была в роли соло-мамы, так получилось. Вот она, большая ручка от шефа здесь в правом предсердии. Я ее быстренько ленточкой обмотала, чтобы посимпатичней. У меня же дети, дела и обстоятельства. У меня в этом году главная роль! Я английский учила, я блестяще экзамен сдавала, я книжку писала, я в магистратуру поступала, я вещи собирала, я в Лондон переезжала.
А в Москве у меня еще квартира мечты осталась: в ней даже игрушки на полу раскиданы, вещи в шкафах лежат, посуда, японские гравюры мои, картина из Кисловодска. Мы эту мечту так долго мечтали, и вот исполнили. Она вот этим финским слева торчит у меня в груди, на память.
А этот за подруженек моих и наши завтраки, мне без них тут одиноко.
А этот за Москву мою, по которой скучаю, она у меня только в сердце теперь хранится.
А этот за всю жизнь мою, которая не состоялась (у меня теперь новая, и будет лучше, я знаю, но ту-то тоже жалко)
Я финальный макияж накладываю, мне на сцену бежать! Лучшая роль в жизни, в большой мировой постановке, и я такая красивая, такая молодец! А ножи эти – с этим потом разберемся, некогда пока. Еще надо визу получать, книгу пристраивать, детей в Лондоне адаптировать, друзей заводить. Я улыбаюсь и иду на поклон, я такой большой и важный, трансформационный год закончила! Я молодец!
Все трюки в данной жизни выполнены профессионалами, пожалуйста, попытайтесь НЕ повторять их дома!
Я на сцене в белоснежном платье примы-балерины, зажимаю огромной охапкой букетов зияющую рану в груди. Весь мой корсет и пачка уже насквозь кровавые, а я стою в свете софитов и улыбаюсь. Этот год – моя самая большая премьера в жизни, мое самое лучшее выступление ever. Я такая большая молодец, я так собой горжусь, я все, что загадала себе на 2023, все выполнила и даже с хвостиком. Во многом я была хороша в эти 365 дней, но особенно в этом … в зажимании цветами и достижениями моей брызжущей крови!
Обычные люди с ножом в сердце долго не живут, голливудские супер-герои могут протянуть эпизод-другой, со своим первый ножом я живу уже 676 дней (вы, возможно, тоже, но мы сильные). Я его оттуда не вытаскиваю, потому что сразу хуже станет, а мне нельзя – у меня дети, амбиции, жизнь впереди. 24 апреля 2022 там появился еще один: мне тогда на глаза попались две фотографии. Старика со свечкой в церкви, покорно так глазки опустившего, и девочки трехмесячной – про нее теперь всегда в прошедшем времени говорить надо. В ту пасху я первый раз яйца не красила.
А потом был мой любимый праздник, 9 мая. Я обычно в этот день радуюсь, плачу и дарю цветы ветеранам: меня так с детства приучили, и я это очень люблю. Теперь вместо любви я еще одно лезвие чувствую, за 9 мая.
А еще я десять месяцев была в роли соло-мамы, так получилось. Вот она, большая ручка от шефа здесь в правом предсердии. Я ее быстренько ленточкой обмотала, чтобы посимпатичней. У меня же дети, дела и обстоятельства. У меня в этом году главная роль! Я английский учила, я блестяще экзамен сдавала, я книжку писала, я в магистратуру поступала, я вещи собирала, я в Лондон переезжала.
А в Москве у меня еще квартира мечты осталась: в ней даже игрушки на полу раскиданы, вещи в шкафах лежат, посуда, японские гравюры мои, картина из Кисловодска. Мы эту мечту так долго мечтали, и вот исполнили. Она вот этим финским слева торчит у меня в груди, на память.
А этот за подруженек моих и наши завтраки, мне без них тут одиноко.
А этот за Москву мою, по которой скучаю, она у меня только в сердце теперь хранится.
А этот за всю жизнь мою, которая не состоялась (у меня теперь новая, и будет лучше, я знаю, но ту-то тоже жалко)
Я финальный макияж накладываю, мне на сцену бежать! Лучшая роль в жизни, в большой мировой постановке, и я такая красивая, такая молодец! А ножи эти – с этим потом разберемся, некогда пока. Еще надо визу получать, книгу пристраивать, детей в Лондоне адаптировать, друзей заводить. Я улыбаюсь и иду на поклон, я такой большой и важный, трансформационный год закончила! Я молодец!
Все трюки в данной жизни выполнены профессионалами, пожалуйста, попытайтесь НЕ повторять их дома!
BY Дочь Достоевского | Елена Тимохина
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows.
from ms
