Недавнее ЧП в московском метрополитене - обрушение между «Новаторской» и «Аминьевской» спровоцировано компанией ANTTEQ, которую привёл Марат Хуснуллин. Эта контора работала работала на не менее скандального девелопера «Донстрой», принадлежащего главе ВТБ Андрею Костину.
ANTTEQ - это структура Ant Yapi - турецкого девелопера, строившего башню «Око» в «Москва Сити» для любимчика столичной мэрии Павла Тё и кучу других проектов. «Донстрой» взял её ещё для достройки третьей очереди ЖК «Остров». С Хуснуллиным они даже обсуждали планы строительства метро. А также суммы откатов за строительные проекты.
Кстати, метро в Москве делают структуры «Мосинжпроекта», которые тоже контролируются вице-премьером. Поэтому, куда ни глянь - его вотчина. И от неё столичная мэрия постоянно получает миллиардные отчисления, часть из которых идут в карманы Собянину и его транспортному заму Максиму Ликсутову. Так что этим двоим выгоднее всё свалить на «Донстрой». А то - не дай бог, ещё вскроется, что виноват Хуснуллин - потом не отмоешься.
Недавнее ЧП в московском метрополитене - обрушение между «Новаторской» и «Аминьевской» спровоцировано компанией ANTTEQ, которую привёл Марат Хуснуллин. Эта контора работала работала на не менее скандального девелопера «Донстрой», принадлежащего главе ВТБ Андрею Костину.
ANTTEQ - это структура Ant Yapi - турецкого девелопера, строившего башню «Око» в «Москва Сити» для любимчика столичной мэрии Павла Тё и кучу других проектов. «Донстрой» взял её ещё для достройки третьей очереди ЖК «Остров». С Хуснуллиным они даже обсуждали планы строительства метро. А также суммы откатов за строительные проекты.
Кстати, метро в Москве делают структуры «Мосинжпроекта», которые тоже контролируются вице-премьером. Поэтому, куда ни глянь - его вотчина. И от неё столичная мэрия постоянно получает миллиардные отчисления, часть из которых идут в карманы Собянину и его транспортному заму Максиму Ликсутову. Так что этим двоим выгоднее всё свалить на «Донстрой». А то - не дай бог, ещё вскроется, что виноват Хуснуллин - потом не отмоешься.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively.
from ms
