Обсидиановое зеркало Есть мнение, что художественные свойства фотографии случайны. За последний год я снимала автопортрет лишь несколько раз и всегда на снимках получался очень уставший человек, смотреть на которого мне было тоскливо. Снимки же, где получалась милая девушка, которая понравится и себе, и чьей-нибудь маме, иначе как селфи назвать не могу. Вспомнилось, что бум селфи начался в 2010-е, за прошедшие пятнадцать лет эта привычка уже должна была стать частью нас. Да, кто-то «такое» не практикует, а то и аккаунтов в соцсетях и мессенджерах не держит, но этих людей скоро будут изучать как редких птиц. Известно, что у жанра селфи есть канон: лицо должно быть плоским или снято слегка сверху, помещено на большей части кадра в пропорции, близкой к фото на документы. Пластически такой канон напоминает маску. Любой смысл в селфи постмодернистки должен быть облегчен мимолетностью, улыбкой, иронией или дополнительными объектами. Также известно, что лучшие селфи получаются в зеркале в общественном туалете. Все выходящее за пределы канона - заигрывание с ним. В конце концов это оружие по добыче лайков забрало у автопортрета последний вздох больших культурных нарративов.
У Белы Балаша в «Видимом человеке» было про то, что маска как образ плоскости лица обладает значением выражения смысловой глубины, которая выходит на поверхность и концентрируется на ней, как амальгама у зеркала, отражающая наоборот: то, что изнутри — наружу. Селфи как трикстер вывернуло это правило наизнанку и создало мимолетные лица-зеркала, обращенные вовне. И всегда это очень красивые лица, даже если эта красота пугает и потому завораживает своей искусственностью или мутациями под фильтрами. Фотографы жалуются, что люди уже не узнают и не любят больше свои лица на фото в объеме, с бороздами теней, заломами или текстурой кожи, указывающей на время, которому принадлежит тело. Что же мы получаем взамен за отказ от этой глубины? Романтик сейчас вспомнил, что даже плоский блин луны прячет свой объем в тени холодного космоса. Может быть мы, как прекрасные и ужасные, ненасытные и бесконечно сомневающиеся в своем присутствии нарциссические монстры, бесконечно фиксируя себя, обретаем какую-то иную темпоральность? Может, сотни цифровых копий лица, записанных в вечности, гарантируют нам упорядочивающий покой, сформулированное для себя нарративное «я», которое нам без отражения уже недоступно? Еще не отсортированные, длинные визуальные страницы с множеством почти одинаковых снимков в памяти устройств напоминают мне письмо. Такое последовательное визуальное проговаривание себе себя сродни процедуре проговаривания на кушетке, которой Фрейд сто лет назад приучил хомо сапиенса. Каждый кадр будет затем рассмотрен на соответствие некой норме, иной будет выглядеть как симптом. После всех процедур отбора останется ключевой отпечаток, создающий временную точку отсчета. Время, присвоенное и обозначенное цифровой копией, навсегда остается с ней. Об этом было в «Падении дома Ашеров» у Эдагара По и красиво снято у Жана Эпштейна в одноименном фильме. В этом смысле селфи предстает уже эзотерической игрушкой, подобной магическим обсидиановым ацтекским зеркалам, служившим в ритуалах проводником скрытой правды, но забирающим взамен на это частичку жизни.
Обсидиановое зеркало Есть мнение, что художественные свойства фотографии случайны. За последний год я снимала автопортрет лишь несколько раз и всегда на снимках получался очень уставший человек, смотреть на которого мне было тоскливо. Снимки же, где получалась милая девушка, которая понравится и себе, и чьей-нибудь маме, иначе как селфи назвать не могу. Вспомнилось, что бум селфи начался в 2010-е, за прошедшие пятнадцать лет эта привычка уже должна была стать частью нас. Да, кто-то «такое» не практикует, а то и аккаунтов в соцсетях и мессенджерах не держит, но этих людей скоро будут изучать как редких птиц. Известно, что у жанра селфи есть канон: лицо должно быть плоским или снято слегка сверху, помещено на большей части кадра в пропорции, близкой к фото на документы. Пластически такой канон напоминает маску. Любой смысл в селфи постмодернистки должен быть облегчен мимолетностью, улыбкой, иронией или дополнительными объектами. Также известно, что лучшие селфи получаются в зеркале в общественном туалете. Все выходящее за пределы канона - заигрывание с ним. В конце концов это оружие по добыче лайков забрало у автопортрета последний вздох больших культурных нарративов.
У Белы Балаша в «Видимом человеке» было про то, что маска как образ плоскости лица обладает значением выражения смысловой глубины, которая выходит на поверхность и концентрируется на ней, как амальгама у зеркала, отражающая наоборот: то, что изнутри — наружу. Селфи как трикстер вывернуло это правило наизнанку и создало мимолетные лица-зеркала, обращенные вовне. И всегда это очень красивые лица, даже если эта красота пугает и потому завораживает своей искусственностью или мутациями под фильтрами. Фотографы жалуются, что люди уже не узнают и не любят больше свои лица на фото в объеме, с бороздами теней, заломами или текстурой кожи, указывающей на время, которому принадлежит тело. Что же мы получаем взамен за отказ от этой глубины? Романтик сейчас вспомнил, что даже плоский блин луны прячет свой объем в тени холодного космоса. Может быть мы, как прекрасные и ужасные, ненасытные и бесконечно сомневающиеся в своем присутствии нарциссические монстры, бесконечно фиксируя себя, обретаем какую-то иную темпоральность? Может, сотни цифровых копий лица, записанных в вечности, гарантируют нам упорядочивающий покой, сформулированное для себя нарративное «я», которое нам без отражения уже недоступно? Еще не отсортированные, длинные визуальные страницы с множеством почти одинаковых снимков в памяти устройств напоминают мне письмо. Такое последовательное визуальное проговаривание себе себя сродни процедуре проговаривания на кушетке, которой Фрейд сто лет назад приучил хомо сапиенса. Каждый кадр будет затем рассмотрен на соответствие некой норме, иной будет выглядеть как симптом. После всех процедур отбора останется ключевой отпечаток, создающий временную точку отсчета. Время, присвоенное и обозначенное цифровой копией, навсегда остается с ней. Об этом было в «Падении дома Ашеров» у Эдагара По и красиво снято у Жана Эпштейна в одноименном фильме. В этом смысле селфи предстает уже эзотерической игрушкой, подобной магическим обсидиановым ацтекским зеркалам, служившим в ритуалах проводником скрытой правды, но забирающим взамен на это частичку жизни.
BY Более странно, чем
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
READ MORE During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from ms
