Филолог головного мозга - это воспринимать всю иностранную литературу по периодам, рамки которых установлены учебным планом дисциплины “история зарубежной литературы”. Вот и у меня автоматически определяется семестр и степень прочтения произведения в процессе узнавания произведения на полке книжного. Это б/у издание гамсуновского “Голода” я нашла в крохотном книжном в Корралехо (Фуэртевентура, Канарские о-ва), который держит (или держала?) пожилая британка с оксфордским выговором. Тут же я вспомнила, что я его не осилила в университете и незамедлительно купила.
“Голод” - это физиология отчаяния и психоза, к которому ведет намеренный отказ от пищи. Это галлюцинации и безумие. Это падение и деградация. Главный герой вполне мог бы питаться и как-то работать, но гордость и уверенность в своем интеллектуальном превосходстве просто не давали ему делать любую работу, потому что он хотел быть творцом, который не готов обменивать на кусок хлеба свое мнение.
Здесь не будет горестного конца в духе “все умерли”, но душок упадка все равно будет еще долго стоять.
Читать или не читать такое - дело каждого. Я знаю людей, которым подавай только слезливые хэппи-энды или наоборот крайнюю чернуху. “Голод” - ни то, ни другое. Это философская притча. Кстати, актуальная в любое время.
Филолог головного мозга - это воспринимать всю иностранную литературу по периодам, рамки которых установлены учебным планом дисциплины “история зарубежной литературы”. Вот и у меня автоматически определяется семестр и степень прочтения произведения в процессе узнавания произведения на полке книжного. Это б/у издание гамсуновского “Голода” я нашла в крохотном книжном в Корралехо (Фуэртевентура, Канарские о-ва), который держит (или держала?) пожилая британка с оксфордским выговором. Тут же я вспомнила, что я его не осилила в университете и незамедлительно купила.
“Голод” - это физиология отчаяния и психоза, к которому ведет намеренный отказ от пищи. Это галлюцинации и безумие. Это падение и деградация. Главный герой вполне мог бы питаться и как-то работать, но гордость и уверенность в своем интеллектуальном превосходстве просто не давали ему делать любую работу, потому что он хотел быть творцом, который не готов обменивать на кусок хлеба свое мнение.
Здесь не будет горестного конца в духе “все умерли”, но душок упадка все равно будет еще долго стоять.
Читать или не читать такое - дело каждого. Я знаю людей, которым подавай только слезливые хэппи-энды или наоборот крайнюю чернуху. “Голод” - ни то, ни другое. Это философская притча. Кстати, актуальная в любое время.
4 ноября 2016
BY Drinkcoffee.Readbooks | Книги и некниги
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from ms
