Telegram Group & Telegram Channel
Еще одна мысль о сознании | В новой книге “Sentience” нейропсихолог Николас Хамфри из Кембриджа утверждает, что сознание появилось, чтобы дать нам почувствовать, что жизнь стоит того, чтобы жить:

“If perceptions make life possible, sensations make it worth living.”

Хамфри говорит, что помимо очевидных адаптивных преимуществ ощущений — оргазмы хорошо, боль плохо — "люди эволюционировали, чтобы получать внутреннее удовольствие от осознанных ощущений ради них самих". Ощущения, как он считает, заставляют нас интересоваться историями, мыслями и переживаниями. Поскольку наша жизнь похожа на что-то, мы можем лучше представить, что чувствуют другие.

The New Yorker публикует большой очерк о Хамфри, хотя значительную часть его можно пропустить, ибо он насыщен оборотами типа “Мы свернули на грунтовую дорогу, которая поднималась через низкие сухие предгорья, усеянные оливковыми деревьями”.

Впрочем, лет десять назад мне больше приглянулась другая мысль Хамфри. Он заметил, что у медицины реальные возможности что-то вылечить появились сравнительно недавно. Средневековые рецепты и процедуры имели очень отдаленное отношение к физиологии болезней. Тем не менее, даже абсурдные — с позиций сегодняшних знаний — методы давали определенный положительный эффект. Фактически, считает Хамфри, большую часть человеческой истории медики и знахари работали за счет эффекта плацебо, не подозревая об этом.

Он выделяет «систему управления здоровьем» как часть общего управления гомеостазом, активность которой постепенно, в ходе культурной эволюции, стала зависеть от самого факта присутствия докторов, медикаментов, процедур и т.п. В эссе в The Edge он рассмотрел эту идею в контексте регуляции личностных черт с помощью социокультурных практик.

По новой книге есть и эссе самого Хамфри

Личный его сайт (с публикациями) здесь



group-telegram.com/dtulinov/543
Create:
Last Update:

Еще одна мысль о сознании | В новой книге “Sentience” нейропсихолог Николас Хамфри из Кембриджа утверждает, что сознание появилось, чтобы дать нам почувствовать, что жизнь стоит того, чтобы жить:

“If perceptions make life possible, sensations make it worth living.”

Хамфри говорит, что помимо очевидных адаптивных преимуществ ощущений — оргазмы хорошо, боль плохо — "люди эволюционировали, чтобы получать внутреннее удовольствие от осознанных ощущений ради них самих". Ощущения, как он считает, заставляют нас интересоваться историями, мыслями и переживаниями. Поскольку наша жизнь похожа на что-то, мы можем лучше представить, что чувствуют другие.

The New Yorker публикует большой очерк о Хамфри, хотя значительную часть его можно пропустить, ибо он насыщен оборотами типа “Мы свернули на грунтовую дорогу, которая поднималась через низкие сухие предгорья, усеянные оливковыми деревьями”.

Впрочем, лет десять назад мне больше приглянулась другая мысль Хамфри. Он заметил, что у медицины реальные возможности что-то вылечить появились сравнительно недавно. Средневековые рецепты и процедуры имели очень отдаленное отношение к физиологии болезней. Тем не менее, даже абсурдные — с позиций сегодняшних знаний — методы давали определенный положительный эффект. Фактически, считает Хамфри, большую часть человеческой истории медики и знахари работали за счет эффекта плацебо, не подозревая об этом.

Он выделяет «систему управления здоровьем» как часть общего управления гомеостазом, активность которой постепенно, в ходе культурной эволюции, стала зависеть от самого факта присутствия докторов, медикаментов, процедур и т.п. В эссе в The Edge он рассмотрел эту идею в контексте регуляции личностных черт с помощью социокультурных практик.

По новой книге есть и эссе самого Хамфри

Личный его сайт (с публикациями) здесь

BY Блуждающий нерв




Share with your friend now:
group-telegram.com/dtulinov/543

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. READ MORE On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from ms


Telegram Блуждающий нерв
FROM American