Обожаю проходить курсы, это мой личный сорт эскапизма. Летом 22 года это было особенно нужно, и я вкатилась в мир видеоигр со сценарным курсом от Нарраторики (рекомендую). Выпускной работой с курса был текстовый квест.
Но душа требовала чего-то серьёзнее, масштабнее. Чтобы можно было перемещаться по локациям, что-то делать, тыкать в предметы. Желательно, сразу Ведьмака. А в голове ещё после технического универа остались только данные по алгоритмизации. Должно хватить, подумала я.
Делала я её месяц. Каждый день, практически целыми днями. До ведьмака немного не дотянула.
Я думала, что сложно будет разобраться, как сделать анимацию ходьбы. Написать сценарий. Добавить музыку или сделать локацию, в которой понятно, где из неё выход. Нет. Самое сложное: сделать так, чтобы игру нельзя было сломать. Чтобы игрок мог сделать только то, что ему можно, и не мог то, что ему нельзя.
Сейчас ловлю себя на том, что со зрителем и сценарием нужно делать то же самое
Обожаю проходить курсы, это мой личный сорт эскапизма. Летом 22 года это было особенно нужно, и я вкатилась в мир видеоигр со сценарным курсом от Нарраторики (рекомендую). Выпускной работой с курса был текстовый квест.
Но душа требовала чего-то серьёзнее, масштабнее. Чтобы можно было перемещаться по локациям, что-то делать, тыкать в предметы. Желательно, сразу Ведьмака. А в голове ещё после технического универа остались только данные по алгоритмизации. Должно хватить, подумала я.
Делала я её месяц. Каждый день, практически целыми днями. До ведьмака немного не дотянула.
Я думала, что сложно будет разобраться, как сделать анимацию ходьбы. Написать сценарий. Добавить музыку или сделать локацию, в которой понятно, где из неё выход. Нет. Самое сложное: сделать так, чтобы игру нельзя было сломать. Чтобы игрок мог сделать только то, что ему можно, и не мог то, что ему нельзя.
Сейчас ловлю себя на том, что со зрителем и сценарием нужно делать то же самое
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress.
from ms
