Еще про «1993% хитов» и эйджизм, извините. Два кавера хочу выделить особенно.
Незнакомая мне группа Settlers превратила хит Алены Свиридовой про собаку, которая лежала у ног, в трагическую трагедию. Трек звучит интересно, точно не «как в караоке», вообще люблю, когда исполнитель кавера делает песню «своей». С другой стороны, расстраивает, что солистка Settlers Яна называет оригинал «сатирической историей», будто не видя драмы в ней, путая сатиру и (само)иронию. Яна младше Свиридовой на 36 лет — песня старше Яны лет на пять.
Незнакомый мне Максим Свобода сделал из «Девушки в автомате» довольно странный трек — скорее отталкивающий, чем интересный. Вместе с тем из его комментария можно узнать, что это кавер и на шлягер Евгения Осина 1993 года, и на его первую версию, которую в 1959 году записала Нина Дорда. Я знал, что песня на стихи Андрея Вознесенского, но про 1959-й не думал даже и впечатлен, с какой основательностью подошел к вопросу певец, которому в 1993-м было два. Трек не зашел, но за работу — респект.
Еще про «1993% хитов» и эйджизм, извините. Два кавера хочу выделить особенно.
Незнакомая мне группа Settlers превратила хит Алены Свиридовой про собаку, которая лежала у ног, в трагическую трагедию. Трек звучит интересно, точно не «как в караоке», вообще люблю, когда исполнитель кавера делает песню «своей». С другой стороны, расстраивает, что солистка Settlers Яна называет оригинал «сатирической историей», будто не видя драмы в ней, путая сатиру и (само)иронию. Яна младше Свиридовой на 36 лет — песня старше Яны лет на пять.
Незнакомый мне Максим Свобода сделал из «Девушки в автомате» довольно странный трек — скорее отталкивающий, чем интересный. Вместе с тем из его комментария можно узнать, что это кавер и на шлягер Евгения Осина 1993 года, и на его первую версию, которую в 1959 году записала Нина Дорда. Я знал, что песня на стихи Андрея Вознесенского, но про 1959-й не думал даже и впечатлен, с какой основательностью подошел к вопросу певец, которому в 1993-м было два. Трек не зашел, но за работу — респект.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from ms
