Расставленные по полкам старого доброго икеевского стеллажа, они похожи на виниловые пластинки и бесконечно радуют глаз. Вырос на бумажных журналах, обожаю их и горжусь моей коллекцией. Больше всего (272) здесь «Афиши», около 50 старых номеров мне подарила Вера Полозкова (вёз их из Москвы в двух икеевских баулах). У меня есть почти вся «Русская жизнь» (номер про девяностые кто-то так и не вернул). Другие журналы не так массово представлены: ОМ,«Птюч»,Fuzz,Icons,«Мания»,«Соль», избранные номера Esquire (было больше, но потом я отнёс всё в «Трубу»), в том числе зарубежные (украинский мне подарил Захар Май), и «Русского Newsweek» (итоговые с 2005 по 2009), The New Yorker и Wired, новосибирские CITY Energy и «Время денег», томские «КоМуз» и «Физкульт-привет», ну и всякое по мелочи, типа Playboy (купил из-за интервью Олега Нестерова). Работая в печатных СМИ, кайфовал от того, что результат работы можно было буквально потрогать и убедиться, что всё было не зря. Поэтому же мне так важны эти журналы на стеллаже.
Расставленные по полкам старого доброго икеевского стеллажа, они похожи на виниловые пластинки и бесконечно радуют глаз. Вырос на бумажных журналах, обожаю их и горжусь моей коллекцией. Больше всего (272) здесь «Афиши», около 50 старых номеров мне подарила Вера Полозкова (вёз их из Москвы в двух икеевских баулах). У меня есть почти вся «Русская жизнь» (номер про девяностые кто-то так и не вернул). Другие журналы не так массово представлены: ОМ,«Птюч»,Fuzz,Icons,«Мания»,«Соль», избранные номера Esquire (было больше, но потом я отнёс всё в «Трубу»), в том числе зарубежные (украинский мне подарил Захар Май), и «Русского Newsweek» (итоговые с 2005 по 2009), The New Yorker и Wired, новосибирские CITY Energy и «Время денег», томские «КоМуз» и «Физкульт-привет», ну и всякое по мелочи, типа Playboy (купил из-за интервью Олега Нестерова). Работая в печатных СМИ, кайфовал от того, что результат работы можно было буквально потрогать и убедиться, что всё было не зря. Поэтому же мне так важны эти журналы на стеллаже.
WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns
from ms
