Австралия, середина 90-х. Шайда вместе с маленькой дочкой обитает в кризисном центре, куда сбежала от мужа, консерватора и деспота. Женщина боится, что супруг отберёт девочку, поскольку даже вдали от родного Ирана ощущает на себе груз религиозного фундаментализма, витающий в представителях исламского населения, многие из которых поддерживают её супруга.
История довольно простая, но кино – пример режиссёрского изящества и мастерски воссозданного нервного напряжения, в котором пребывает героиня. Играющая её Зара Амир Эбрахими доказывает, что приз в Каннах за «Священного паука» ей вручили не зря. Это не клишированная жертва, а глубоко несчастная, затравленная, но в то же время сильная женщина, на лице которой из-за горя и переживаний, кажется, остались только глаза. В образе Шайды сочетаются оголённый нерв, животный страх, материнская любовь, романтическая натура и тяга к свободе, помноженная на любовь к родине.
Австралия, середина 90-х. Шайда вместе с маленькой дочкой обитает в кризисном центре, куда сбежала от мужа, консерватора и деспота. Женщина боится, что супруг отберёт девочку, поскольку даже вдали от родного Ирана ощущает на себе груз религиозного фундаментализма, витающий в представителях исламского населения, многие из которых поддерживают её супруга.
История довольно простая, но кино – пример режиссёрского изящества и мастерски воссозданного нервного напряжения, в котором пребывает героиня. Играющая её Зара Амир Эбрахими доказывает, что приз в Каннах за «Священного паука» ей вручили не зря. Это не клишированная жертва, а глубоко несчастная, затравленная, но в то же время сильная женщина, на лице которой из-за горя и переживаний, кажется, остались только глаза. В образе Шайды сочетаются оголённый нерв, животный страх, материнская любовь, романтическая натура и тяга к свободе, помноженная на любовь к родине.
Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores.
from ms
