Эллиниcтика

Таким образом, Средние века оказываются вовсе не шагом вперёд, но откатом в некое первоначальное, примордиальное, естественное для человеческого общества состояние, в котором пребывают по умолчанию все, и лишь Европе удалось вырваться за пределы этой страшной нормы — при этом сделав это дважды, совершив тем самым немыслимое.

Этот факт возвращает нас к концепции циклов: мы видим, что попытка преодолеть норму подобна космическому полёту, который, если только не наберёт достаточной скорости, обречён выйти на круговую орбиту, стать искусственным спутником, то есть — оказаться запертым в вечном повторении и возвращении. Вот и сейчас есть все основания подозревать, что Европа готовится к очередному цивилизационному провалу, новому падению: уже видны очередные Тёмные века.

Цикличность есть все основания предпочесть иному взгляду, который утверждает поступательный прогресс; оный Виппер характеризует как «предвзятый», убеждённый, что «такой непрерывности не было». Мысль эту он во многом почерпнул от того же Мейера, продолжателем же её стал выдающийся М.И. Ростовцев (1900), который считал, что множество нюансов, касающихся древности, можно объяснить исключительно по аналогии с современностью, поскольку, пишет Жмудь, «развитие древней цивилизации в основном было аналогичным», «отличаясь от современной количественно, не качественно».

Л.Я. отмечает, что как тот факт, что «целый ряд впечатляющих достижений древности … Западная Европа сумела повторить лишь в XIX в.», так и, например, «возрождение крепостничества в виде колхозов в XX в.» говорит о том, что циклы куда убедительнее альтернативы. (Последний отмеченный им момент, к слову, может быть истинной причиной, почему в Совдепии так открещивались от цикличности.)

Итак, мы пришли к выводу, что историография Средних веков рисует глубоко сомнительную картину произошедшего, но даже если и принимать её, то превосходство Античности не только над ней, но и над куда более поздними временами попросту тотально.

Итак, мы пришли к выводу, что историография Средних веков рисует глубоко сомнительную картину произошедшего, но даже если и принимать её, то превосходство Античности не только над ней, но и над куда более поздними временами попросту тотально.

Не все, однако, согласны с этим, в частности, не приемлют такого подхода расплодившиеся ныне поклонники Средневековья: тех из них, которые, несмотря на общеизвестность вышеприведённых доводов, отрицают их, продолжая славить эту своеобразную эпоху, ваш покорный слуга любовно характеризует не иначе как «средневековыми дебилами», ведь именно упорствующее незнание заставляет их быть таковыми.

#debily
⬅️⬆️ «Кто такие „средневековые дебилы“?», 11/12 ⤴️➡️

www.group-telegram.com/ms/hellenistics.com/250

6.7K viewsedited  Nov 14, 2022 at 12:24

Таким образом, Средние века оказываются вовсе не шагом вперёд, но откатом в некое первоначальное, примордиальное, естественное для человеческого общества состояние, в котором пребывают по умолчанию все, и лишь Европе удалось вырваться за пределы этой страшной нормы — при этом сделав это дважды, совершив тем самым немыслимое.

Этот факт возвращает нас к концепции циклов: мы видим, что попытка преодолеть норму подобна космическому полёту, который, если только не наберёт достаточной скорости, обречён выйти на круговую орбиту, стать искусственным спутником, то есть — оказаться запертым в вечном повторении и возвращении. Вот и сейчас есть все основания подозревать, что Европа готовится к очередному цивилизационному провалу, новому падению: уже видны очередные Тёмные века.

Цикличность есть все основания предпочесть иному взгляду, который утверждает поступательный прогресс; оный Виппер характеризует как «предвзятый», убеждённый, что «такой непрерывности не было». Мысль эту он во многом почерпнул от того же Мейера, продолжателем же её стал выдающийся М.И. Ростовцев (1900), который считал, что множество нюансов, касающихся древности, можно объяснить исключительно по аналогии с современностью, поскольку, пишет Жмудь, «развитие древней цивилизации в основном было аналогичным», «отличаясь от современной количественно, не качественно».

Л.Я. отмечает, что как тот факт, что «целый ряд впечатляющих достижений древности … Западная Европа сумела повторить лишь в XIX в.», так и, например, «возрождение крепостничества в виде колхозов в XX в.» говорит о том, что циклы куда убедительнее альтернативы. (Последний отмеченный им момент, к слову, может быть истинной причиной, почему в Совдепии так открещивались от цикличности.)

Итак, мы пришли к выводу, что историография Средних веков рисует глубоко сомнительную картину произошедшего, но даже если и принимать её, то превосходство Античности не только над ней, но и над куда более поздними временами попросту тотально.

Итак, мы пришли к выводу, что историография Средних веков рисует глубоко сомнительную картину произошедшего, но даже если и принимать её, то превосходство Античности не только над ней, но и над куда более поздними временами попросту тотально.

Не все, однако, согласны с этим, в частности, не приемлют такого подхода расплодившиеся ныне поклонники Средневековья: тех из них, которые, несмотря на общеизвестность вышеприведённых доводов, отрицают их, продолжая славить эту своеобразную эпоху, ваш покорный слуга любовно характеризует не иначе как «средневековыми дебилами», ведь именно упорствующее незнание заставляет их быть таковыми.

#debily
⬅️⬆️ «Кто такие „средневековые дебилы“?», 11/12 ⤴️➡️

BY Эллиниcтика