Эллиниcтика

Наследует этому принципу и пресловутая «популяризация», предлагающая как бы слепо «написанному — верить», а все слова про «критическое мышление», которому она якобы пытается научить, никогда не становятся практикой. Опыт такого «просвящения» напоминает прослушивание проповеди, изрекаемую непререкаемым авторитетом-«белым халатом».

В итоге единожды усвоенное народонаселение склонно воспринимать тем единственным, что только и можно знать о той же Греции, встретив же в дальнейшем на этот счёт иное мнение, оно скорее всего воспримет как «альтернативную историю» или вроде того, при том, что одним из ключевых критериев современного научного познания заявляется как раз фаллибилизм, неокончательность: оно всегда есть лишь очередная модель, нынешняя попытка интерпретации реальности, по определению склонная ошибаться.

Однако, как мы увидим далее, этот ролик — лучшая антиреклама того, чтобы так делать, учитывая, кто выступил его консультантом. Вот почему автор этих строк поступает иначе, призывая не доверять, но проверять, не забыв по возможности указать, на чём же основывается его мнение.


Ошибка №1: «Но ведь спартанцев [в битве при Фермопилах] было гораздо больше [чем 300]» (0:20-0:22), «вместе с ними натиск сдерживают ещё несколько тысяч греков из других полисов и … полукрепостные илоты» (10:13-10:19)

Мнение о том, что Фермопилы якобы обороняло от персов «гораздо больше» спартанцев, не основано буквально ни на чём. Геродот, основной источник, упоминает лишь классическое: «Лео­нид при­шел в Фер­мо­пи­лы, ото­брав себе, по обы­чаю, отряд в 300 чело­век», то были «300 спартанских гоплитов» (202). Немного иначе у Диодора, где «Леонид, царь спартанцев … заявил, что только одна тысяча человек должна следовать за ним в поход», однако и он отмечает, что это «лакедемонян одна тысяча», «а вместе с ними триста спартиатов», то есть всё то же.

Далее следует сразу же решить, что именно мы понимаем под «спартанцами» — сами они, без сомнения, относили к этой категории исключительно «гомоев» (ὅμοιοι), или «равных», тех самых спартиатов, иные же категории жителей так называться никак не могли. Среди прочих выделяют, например, периэков (περίοικοι), о которых, согласно д.ф. П. Видаль-Накэ (2001 [1982]), «почти ничего не известно, за исключением того, что они являлись гражданами полисов, присоединенных к Лакедемонскому государству», а не его частью, то есть никакими спартанцами не являлись. О рабски подчинённых илотах, понятное дело, тоже не может идти и речи.

Диодор, быть может, более прав, чем Геродот, и стоит принять уточнение, что «триста» сопровождались другими лаконцами, но отнюдь не спартанцами: то могли быть как периэки, так и илоты. Последние в такой ситуации выполняли бы роль оруженосцев и помощников, что было довольно характерной функцией греческого раба, если господин брал его на войну.

Это тем логичнее, если вспомнить, что эти самые отборные «триста» назывались «гиппеями» (ἱππεύς), то есть «всадниками» или же «рыцарями» (вот почему вполне уместно их в англоязычной литературе именуют knights), хотя и сражались пешими в силу презрения большей части греков к кавалерии. А ведь никто не станет уточнять, что, скажем, в некоторой средневековой битве-де «рыцарей было намного больше», кивая в сторону их в разы более многочисленного «копья», того, которое lance fournie, i.e. всех тех, кто помогал и обслуживал конную единицу.

В пользу этого говорит то, что у Геродота есть об илотах: один из них «про­вел [спартанца] Еври­та в Фер­мо­пи­лы, но потом бежал, а Еврит попал в самую гущу схват­ки и погиб». Впоследствии, уже после сражения, когда персы осматривали убитых, они «вери­ли, что лежав­шие там мерт­ве­цы были толь­ко лакеде­мо­няне и фес­пий­цы (за них же счи­та­ли и ило­тов)». Итак, как удачно подытоживает д.фил.н. М.Ф. Корецкая (2014), «отряд он [Леонид] берет из 300 человек … не считая илотов — но кто их считает?».

#arzamas
⬅️ «Апофеоз безграмотности: 25 ошибок видео „Арзамаса“ „Древняя Греция за 18 минут“», 2/18 ⤴️➡️

www.group-telegram.com/ms/hellenistics.com/409

8.0K viewsedited  Mar 23 at 10:08

Наследует этому принципу и пресловутая «популяризация», предлагающая как бы слепо «написанному — верить», а все слова про «критическое мышление», которому она якобы пытается научить, никогда не становятся практикой. Опыт такого «просвящения» напоминает прослушивание проповеди, изрекаемую непререкаемым авторитетом-«белым халатом».

В итоге единожды усвоенное народонаселение склонно воспринимать тем единственным, что только и можно знать о той же Греции, встретив же в дальнейшем на этот счёт иное мнение, оно скорее всего воспримет как «альтернативную историю» или вроде того, при том, что одним из ключевых критериев современного научного познания заявляется как раз фаллибилизм, неокончательность: оно всегда есть лишь очередная модель, нынешняя попытка интерпретации реальности, по определению склонная ошибаться.

Однако, как мы увидим далее, этот ролик — лучшая антиреклама того, чтобы так делать, учитывая, кто выступил его консультантом. Вот почему автор этих строк поступает иначе, призывая не доверять, но проверять, не забыв по возможности указать, на чём же основывается его мнение.


Ошибка №1: «Но ведь спартанцев [в битве при Фермопилах] было гораздо больше [чем 300]» (0:20-0:22), «вместе с ними натиск сдерживают ещё несколько тысяч греков из других полисов и … полукрепостные илоты» (10:13-10:19)

Мнение о том, что Фермопилы якобы обороняло от персов «гораздо больше» спартанцев, не основано буквально ни на чём. Геродот, основной источник, упоминает лишь классическое: «Лео­нид при­шел в Фер­мо­пи­лы, ото­брав себе, по обы­чаю, отряд в 300 чело­век», то были «300 спартанских гоплитов» (202). Немного иначе у Диодора, где «Леонид, царь спартанцев … заявил, что только одна тысяча человек должна следовать за ним в поход», однако и он отмечает, что это «лакедемонян одна тысяча», «а вместе с ними триста спартиатов», то есть всё то же.

Далее следует сразу же решить, что именно мы понимаем под «спартанцами» — сами они, без сомнения, относили к этой категории исключительно «гомоев» (ὅμοιοι), или «равных», тех самых спартиатов, иные же категории жителей так называться никак не могли. Среди прочих выделяют, например, периэков (περίοικοι), о которых, согласно д.ф. П. Видаль-Накэ (2001 [1982]), «почти ничего не известно, за исключением того, что они являлись гражданами полисов, присоединенных к Лакедемонскому государству», а не его частью, то есть никакими спартанцами не являлись. О рабски подчинённых илотах, понятное дело, тоже не может идти и речи.

Диодор, быть может, более прав, чем Геродот, и стоит принять уточнение, что «триста» сопровождались другими лаконцами, но отнюдь не спартанцами: то могли быть как периэки, так и илоты. Последние в такой ситуации выполняли бы роль оруженосцев и помощников, что было довольно характерной функцией греческого раба, если господин брал его на войну.

Это тем логичнее, если вспомнить, что эти самые отборные «триста» назывались «гиппеями» (ἱππεύς), то есть «всадниками» или же «рыцарями» (вот почему вполне уместно их в англоязычной литературе именуют knights), хотя и сражались пешими в силу презрения большей части греков к кавалерии. А ведь никто не станет уточнять, что, скажем, в некоторой средневековой битве-де «рыцарей было намного больше», кивая в сторону их в разы более многочисленного «копья», того, которое lance fournie, i.e. всех тех, кто помогал и обслуживал конную единицу.

В пользу этого говорит то, что у Геродота есть об илотах: один из них «про­вел [спартанца] Еври­та в Фер­мо­пи­лы, но потом бежал, а Еврит попал в самую гущу схват­ки и погиб». Впоследствии, уже после сражения, когда персы осматривали убитых, они «вери­ли, что лежав­шие там мерт­ве­цы были толь­ко лакеде­мо­няне и фес­пий­цы (за них же счи­та­ли и ило­тов)». Итак, как удачно подытоживает д.фил.н. М.Ф. Корецкая (2014), «отряд он [Леонид] берет из 300 человек … не считая илотов — но кто их считает?».

#arzamas
⬅️ «Апофеоз безграмотности: 25 ошибок видео „Арзамаса“ „Древняя Греция за 18 минут“», 2/18 ⤴️➡️

BY Эллиниcтика