Почти вся наша свобода – это предоставленный кем-то выбор
Обучаясь в институте, который закончил с красным от стыда дипломом, как-то провёл ужаснувшее меня социологическое исследование. Просто решил обозреть своих однокурсников, школьных одноклассников, коллег по девятиэтажному дому и знакомых по чёрному кварталу на предмет числа детей в семьях. Город Тольятти, период с 1986 по 2001.
Итог мрачноватый. Около 95% от числа неопрошенных имели на соцячейку по два ребёнка. Хотя, процент мог быть и повыше. Все исключения уместились у меня на пальцах одной руки. Это в дополнение предыдущего поста.
Исследования проводил втайне, ибо людям не нравятся намёки на стадную запрограммированность. Сразу возникают трения. Мол, чо ты, сучонок, пытаешься этим сказать? Нам-то ведь хочется верить, что такой важный выбор – уж точно наш собственный. Увы, но всё важное тем паче является вотчиной социальной политики. И жёсткое воспроизведение однотипного сценария – только подтверждает сей факт.
Если бы разных людей оставили в покое, они бы и чудили по-разному. 5, 7, 0, 4, 12 – как угодно. Век сиротских поездов в этом смысле весьма показателен. Вариативность была нешуточной. 17-ый ребёнок в семье Менделеевых не даст соврать. Но когда приходит новая разнарядка, сознание нации лихо стандартизируется и под новый шаблон. Который можно скорректировать в любой момент времени. Была бы воля партии.
Почти вся наша свобода – это предоставленный кем-то выбор
Обучаясь в институте, который закончил с красным от стыда дипломом, как-то провёл ужаснувшее меня социологическое исследование. Просто решил обозреть своих однокурсников, школьных одноклассников, коллег по девятиэтажному дому и знакомых по чёрному кварталу на предмет числа детей в семьях. Город Тольятти, период с 1986 по 2001.
Итог мрачноватый. Около 95% от числа неопрошенных имели на соцячейку по два ребёнка. Хотя, процент мог быть и повыше. Все исключения уместились у меня на пальцах одной руки. Это в дополнение предыдущего поста.
Исследования проводил втайне, ибо людям не нравятся намёки на стадную запрограммированность. Сразу возникают трения. Мол, чо ты, сучонок, пытаешься этим сказать? Нам-то ведь хочется верить, что такой важный выбор – уж точно наш собственный. Увы, но всё важное тем паче является вотчиной социальной политики. И жёсткое воспроизведение однотипного сценария – только подтверждает сей факт.
Если бы разных людей оставили в покое, они бы и чудили по-разному. 5, 7, 0, 4, 12 – как угодно. Век сиротских поездов в этом смысле весьма показателен. Вариативность была нешуточной. 17-ый ребёнок в семье Менделеевых не даст соврать. Но когда приходит новая разнарядка, сознание нации лихо стандартизируется и под новый шаблон. Который можно скорректировать в любой момент времени. Была бы воля партии.
BY I D E A L I S T
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows.
from ms
