Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О значении событий 24 июня 2023 г. для российского общества
Полагаю, у власти просто нет иной опции кроме как попытаться попробовать поскорее заставить общество забыть о событиях 24 июня 2023 г., которые руководитель страны объявил мятежом. Общество ему в этом формально подыграет, но ощущение тревожности смутного времени будет нарастать.
Власть, возможно, впервые с пенсионной реформы (2018 г.), не знает, как продать обществу эту историю. Как свидетельство устойчивости системы? Да, конечно, это уже было сделано, но тут же встает вопрос: а почему эту систему на прочность дерзко пробуют доверенные, казалось бы, фигуры? Представлять кейс 24 июня как важную победу легитимной власти – тоже не получится. У системы госвласти хватило ресурсов и сил для того, чтобы удержать ситуацию под контролем, но определенные уроны получены. Они сразу проявляться не будут, но в будущем обязательно выйдут на поверхность.
Можно ли говорить, что социум в шоке от происходящего? Социум, безусловно, очень хорошо проинформирован о произошедшем, но ментально уже настроился на постоянные стрессы. Да, внешне люди живут своей повседневной жизнью и искренне хотят не замечать политики, но делать это все сложнее и сложнее. Диффузное ощущение неопределенности и тревоги очень сильно: количественные соцзамеры его выявляют лишь отчасти, а вот качественные – отчетливо.
История России Нового и Новейшего времени показывает, что судьба страны определялась либо на войне, либо в столицах. В этом плане важна социология ресурсной Москвы, а там жители успели напугаться и им было отчего.
Власть в России очень немного дает обществу и очень часто игнорирует его запросы, но нынешний вряд ли это делать уместно. Сейчас есть отчетливый запрос на минимизацию чрезвычайщины. Ковидные годы, СВО, частичная мобилизация, мятеж 24 июня 2023 г. – это явный перебор для российского социума, в котором, кстати, чуть менее трети населения – это пенсионеры или люди предпенсионного возраста. Общество морально и ментально устало от всей этой чрезвычайщины, хочет покоя, возможности зарабатывать, развлечений, жизненных радостей и аполитичного бытия. Если жить одним днем – это получается, а если нет – возникают диффузные тревоги по поводу неопределенного будущего. Сейчас к этим думам, помимо СВО, добавились еще и «марши справедливости». Тем более, что, как известно, справедливость можно понимать очень по-разному и даже весьма специфически.
В этом плане произошедшее 24 июня 2023 г. означает, на мой взгляд, окончательный крах мобилизационной концепции, в рамках которой в высоких кабинетах предлагают переплавить социум в горниле СВО и мобилизовать его на долгосрочную идейную борьбу с коллективным Западом. Многим стало очевидно, что этот процесс приводит к появлению «маршей справедливости», которые опасны не только для общества, но и для самой власти. Однако вариантов сойти с этой траектории развития событий у руководства все меньше. А это значит, что силовики будут бороться с любыми предпосылками «маршей справедливости»: это их новая миссия, которая, будет воспринята социумом как неизбежное явление. Возможно ли в рамках этого режима и проходящей СВО минимизировать чрезвычайщину – вопрос открытый, но, скорее всего, ответ на него отрицательный.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О значении событий 24 июня 2023 г. для российского общества
Полагаю, у власти просто нет иной опции кроме как попытаться попробовать поскорее заставить общество забыть о событиях 24 июня 2023 г., которые руководитель страны объявил мятежом. Общество ему в этом формально подыграет, но ощущение тревожности смутного времени будет нарастать.
Власть, возможно, впервые с пенсионной реформы (2018 г.), не знает, как продать обществу эту историю. Как свидетельство устойчивости системы? Да, конечно, это уже было сделано, но тут же встает вопрос: а почему эту систему на прочность дерзко пробуют доверенные, казалось бы, фигуры? Представлять кейс 24 июня как важную победу легитимной власти – тоже не получится. У системы госвласти хватило ресурсов и сил для того, чтобы удержать ситуацию под контролем, но определенные уроны получены. Они сразу проявляться не будут, но в будущем обязательно выйдут на поверхность.
Можно ли говорить, что социум в шоке от происходящего? Социум, безусловно, очень хорошо проинформирован о произошедшем, но ментально уже настроился на постоянные стрессы. Да, внешне люди живут своей повседневной жизнью и искренне хотят не замечать политики, но делать это все сложнее и сложнее. Диффузное ощущение неопределенности и тревоги очень сильно: количественные соцзамеры его выявляют лишь отчасти, а вот качественные – отчетливо.
История России Нового и Новейшего времени показывает, что судьба страны определялась либо на войне, либо в столицах. В этом плане важна социология ресурсной Москвы, а там жители успели напугаться и им было отчего.
Власть в России очень немного дает обществу и очень часто игнорирует его запросы, но нынешний вряд ли это делать уместно. Сейчас есть отчетливый запрос на минимизацию чрезвычайщины. Ковидные годы, СВО, частичная мобилизация, мятеж 24 июня 2023 г. – это явный перебор для российского социума, в котором, кстати, чуть менее трети населения – это пенсионеры или люди предпенсионного возраста. Общество морально и ментально устало от всей этой чрезвычайщины, хочет покоя, возможности зарабатывать, развлечений, жизненных радостей и аполитичного бытия. Если жить одним днем – это получается, а если нет – возникают диффузные тревоги по поводу неопределенного будущего. Сейчас к этим думам, помимо СВО, добавились еще и «марши справедливости». Тем более, что, как известно, справедливость можно понимать очень по-разному и даже весьма специфически.
В этом плане произошедшее 24 июня 2023 г. означает, на мой взгляд, окончательный крах мобилизационной концепции, в рамках которой в высоких кабинетах предлагают переплавить социум в горниле СВО и мобилизовать его на долгосрочную идейную борьбу с коллективным Западом. Многим стало очевидно, что этот процесс приводит к появлению «маршей справедливости», которые опасны не только для общества, но и для самой власти. Однако вариантов сойти с этой траектории развития событий у руководства все меньше. А это значит, что силовики будут бороться с любыми предпосылками «маршей справедливости»: это их новая миссия, которая, будет воспринята социумом как неизбежное явление. Возможно ли в рамках этого режима и проходящей СВО минимизировать чрезвычайщину – вопрос открытый, но, скорее всего, ответ на него отрицательный.
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from ms
