✍️На смерть лучшего еженедельника журнала Weekend в запретсетях пишет один из его замечательных авторов Григорий Ревзин.
«Там принята стратегия мягкой трансформации, журнал перезапускают, но так или иначе редакция уволена, ни Елена Нусинова, которая его придумала, ни Татьяна Широкова, которая его вела в последние годы, там не остались -- все. Я не помню случая, чтобы что-нибудь, с чем я имел дело -- журнал, газета, театр, научная школа, проект-- перезапускалось удачным образом, по моему опыту это всегда попытки отрубить кошке хвост по частям…. У каждого есть некое представление о том, что следует делать, чтобы получилось нечто достойное и выше того, и это мало совпадает с тем, что сделать можно и чего от тебя ждут. Глядя на 20 лет этого журнала, я поражаюсь отсутствием зазора между первым и вторым. Ни в давнопрошедшие времена гламура и коммерческих ценностей, ни в нынешней политувлеченности там не было тени того, что, пожалуй, можно определить как "применительно к подлости". Я написал безмерное количество, как выражался покойный Макс Ковальский, заметок, многие из них предпочитаю не вспоминать, но в Weekend'е не выходило моих текстов, за который мне было бы сильно неловко -- так, легкие мелочи. И рядом с моими опусами неудач не было. Пожалуй стоит признаться, раз уж все заканчивается, что обнаруживая себя рядом с другими авторами в журнале (прежде всего с Юрием Сапрыкиным, Анной Толстой, Ольгой Федяниной, которых я лучше понимал), я испытывал большое чувство гордости. Я думаю, что точнее всего мое отношение к Елене Нусиновой, создавшей для меня это уникальное пространство, описывается формулой "благоговейное удивление". Вам, кому в будущем придется возвращаться к этому опыту, стоит постоянно с удивлением задавать себе известный вопрос "А что, так можно было?" и благоговейно себе отвечать: "Да, так было можно". Последний номер посвящен, понятное дело, теме удачного финала. Ну я там пытаюсь понять, что это такое и почему я в них -- удачные финалы -- не верю. Финал -- это ни разу не удача. Единственная возможность удачного финала -- это восхищение тем, что было до него, и изыскание способа это восхищение удержать в памяти… Сейчас вот принято ждать финала в той драме, которую называть не нужно. Как писал Лев Толстой, «Сергей Кузьмич, со всех сторон до меня доходят слухи», что продолжение ее, драмы, бессмысленно: сюжет ни к чему больше не ведет, и это понимают главные герои, и доподлинно известны слова того и этого тоже, и в твиттере писали, что в следующем году будет не то, что теперь. Споры идут о том, объявят ли финал удачным несмотря на неудачность или удачным он будет в любом случае, потому что финал — большая удача, чем отсутствие такового». Теперь будет какой-то другой «правильный» Weekend с «правильной» редакцией. Собственно говоря это и есть финал - тема, которой посвящен последний номер. «Открытый тупик».
✍️На смерть лучшего еженедельника журнала Weekend в запретсетях пишет один из его замечательных авторов Григорий Ревзин.
«Там принята стратегия мягкой трансформации, журнал перезапускают, но так или иначе редакция уволена, ни Елена Нусинова, которая его придумала, ни Татьяна Широкова, которая его вела в последние годы, там не остались -- все. Я не помню случая, чтобы что-нибудь, с чем я имел дело -- журнал, газета, театр, научная школа, проект-- перезапускалось удачным образом, по моему опыту это всегда попытки отрубить кошке хвост по частям…. У каждого есть некое представление о том, что следует делать, чтобы получилось нечто достойное и выше того, и это мало совпадает с тем, что сделать можно и чего от тебя ждут. Глядя на 20 лет этого журнала, я поражаюсь отсутствием зазора между первым и вторым. Ни в давнопрошедшие времена гламура и коммерческих ценностей, ни в нынешней политувлеченности там не было тени того, что, пожалуй, можно определить как "применительно к подлости". Я написал безмерное количество, как выражался покойный Макс Ковальский, заметок, многие из них предпочитаю не вспоминать, но в Weekend'е не выходило моих текстов, за который мне было бы сильно неловко -- так, легкие мелочи. И рядом с моими опусами неудач не было. Пожалуй стоит признаться, раз уж все заканчивается, что обнаруживая себя рядом с другими авторами в журнале (прежде всего с Юрием Сапрыкиным, Анной Толстой, Ольгой Федяниной, которых я лучше понимал), я испытывал большое чувство гордости. Я думаю, что точнее всего мое отношение к Елене Нусиновой, создавшей для меня это уникальное пространство, описывается формулой "благоговейное удивление". Вам, кому в будущем придется возвращаться к этому опыту, стоит постоянно с удивлением задавать себе известный вопрос "А что, так можно было?" и благоговейно себе отвечать: "Да, так было можно". Последний номер посвящен, понятное дело, теме удачного финала. Ну я там пытаюсь понять, что это такое и почему я в них -- удачные финалы -- не верю. Финал -- это ни разу не удача. Единственная возможность удачного финала -- это восхищение тем, что было до него, и изыскание способа это восхищение удержать в памяти… Сейчас вот принято ждать финала в той драме, которую называть не нужно. Как писал Лев Толстой, «Сергей Кузьмич, со всех сторон до меня доходят слухи», что продолжение ее, драмы, бессмысленно: сюжет ни к чему больше не ведет, и это понимают главные герои, и доподлинно известны слова того и этого тоже, и в твиттере писали, что в следующем году будет не то, что теперь. Споры идут о том, объявят ли финал удачным несмотря на неудачность или удачным он будет в любом случае, потому что финал — большая удача, чем отсутствие такового». Теперь будет какой-то другой «правильный» Weekend с «правильной» редакцией. Собственно говоря это и есть финал - тема, которой посвящен последний номер. «Открытый тупик».
As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp.
from ms
