В буйстве вьюжном корабли, как истлевшие штандарты...
Всё, что не уберегли, бередит штабные карты, и причастные сердца, те, что души кровью поят. Жизни время отрицать, что она чего-то стоит. Смерти время семенить между небом и причалом, хоронивших хоронить... Там, где ветер масти чалой, норовит, как седока, осаждённый сбросить город, где ночами тень врага вырастает до собора, прорастает сорняком сквозь немеркнущие нимбы... Где в Бадаевский Разлом виден самый центр Лимба. Я там был, и я жевал горстку сахарного пепла. Помню, нëбо обжигал, полыхало рядом, меркло, кто-то в битве за меня поволок от края бездны. Будто ангелам родня, до того был бестелесным!
Кроме воли уцелеть, что ещë осталось грешным? Судным саночкам скрипеть, выкликая мир нездешний, призывая: "Помоги, Господи, отчертыхаться!" Тянут лямку бурлаки – временные ленинградцы. Трижды каждый обречëн, трижды свят за несмиренье. Веру в Невский пятачок, как в победное спасенье, всем остатком стерегли... Значит, тоже воевали!
В буйстве вьюжном корабли, как библейские скрижали.
В буйстве вьюжном корабли, как истлевшие штандарты...
Всё, что не уберегли, бередит штабные карты, и причастные сердца, те, что души кровью поят. Жизни время отрицать, что она чего-то стоит. Смерти время семенить между небом и причалом, хоронивших хоронить... Там, где ветер масти чалой, норовит, как седока, осаждённый сбросить город, где ночами тень врага вырастает до собора, прорастает сорняком сквозь немеркнущие нимбы... Где в Бадаевский Разлом виден самый центр Лимба. Я там был, и я жевал горстку сахарного пепла. Помню, нëбо обжигал, полыхало рядом, меркло, кто-то в битве за меня поволок от края бездны. Будто ангелам родня, до того был бестелесным!
Кроме воли уцелеть, что ещë осталось грешным? Судным саночкам скрипеть, выкликая мир нездешний, призывая: "Помоги, Господи, отчертыхаться!" Тянут лямку бурлаки – временные ленинградцы. Трижды каждый обречëн, трижды свят за несмиренье. Веру в Невский пятачок, как в победное спасенье, всем остатком стерегли... Значит, тоже воевали!
В буйстве вьюжном корабли, как библейские скрижали.
2023 г.
BY Лаура Цаголова | стихи и думы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks.
from ms
