Каждый раз мы приезжаем на СВО в воинские подразделения, на передовые позиции, спускаемся в подземные командные пункты и среди участников СВО, среди солдат и офицеров, рядовых и генералов встречаем именно их – котов.
Сегодня военно-полевой, фронтовой котик – это такой же незаменимый участник спецоперации. Это друг, товарищ и брат для каждого бойца. Котика принимают в команду, чтобы ловил крыс и мышей, чтобы сидел рядом за столом и напоминал о доме, чтобы после боя в минуты страшного напряжения садился на колени и мурчал: волнуешься, взял его на руки, потискал, почесал за ушком и сразу как-то легче становится на душе.
А самое главное, кот нужен, чтобы в суровых условиях войны не зачерствело сердце солдата. Коты и кошки дарят тепло, добро и любовь к жизни.
Поэтому я считаю справедливым и правильным поставить в каждом регионе России памятник фронтовому котику: гордому, смелому, теплому и надежному.
Пусть памятник будет небольшим. Но я уверен, к нему не зарастёт народная тропа.
Каждый раз мы приезжаем на СВО в воинские подразделения, на передовые позиции, спускаемся в подземные командные пункты и среди участников СВО, среди солдат и офицеров, рядовых и генералов встречаем именно их – котов.
Сегодня военно-полевой, фронтовой котик – это такой же незаменимый участник спецоперации. Это друг, товарищ и брат для каждого бойца. Котика принимают в команду, чтобы ловил крыс и мышей, чтобы сидел рядом за столом и напоминал о доме, чтобы после боя в минуты страшного напряжения садился на колени и мурчал: волнуешься, взял его на руки, потискал, почесал за ушком и сразу как-то легче становится на душе.
А самое главное, кот нужен, чтобы в суровых условиях войны не зачерствело сердце солдата. Коты и кошки дарят тепло, добро и любовь к жизни.
Поэтому я считаю справедливым и правильным поставить в каждом регионе России памятник фронтовому котику: гордому, смелому, теплому и надежному.
Пусть памятник будет небольшим. Но я уверен, к нему не зарастёт народная тропа.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from ms
