НАДО ПОГОВОРИТЬ Честно скажу, что никак не могу отойти от смерти мамы. В связи с этим моя социофобия последние недели сильно зашкаливает. Наверное, действительно, нужно поговорить. Хотя бы вот так, виртуально. Нет ничего ужасного в смерти. И меня танком переехало не из-за самого факта. Был уже к этому готов. Ужаснуло, что человек уходил в болезни и страдании. А, вместе с этим, ужаснул бесчеловеченый похуизм всяческих причастных к этому страданию людей. Врачей, которые вроде бы должны обследовать, но не желают этого делать без пинка через Минздрав. Всяких ТСЖшников, которые не видят смысла платить за трактор и чистить двор, в котором застревают скорые помощи и перевозки для лежачих больных. И еще множества различных людей, с которыми связана жизнь смертельно-больного человека и его близких. Я всегда любил людей. Просто как-то не был озлобленным по жизни. Да и до сих пор себя считал человеком верующим. Сейчас же чувствую, что во мне за последние месяцы накопилось столько злобы, ненависти и даже ярости к людям, что самому страшно.
Я вывез, и обспечил маму перед смертью всем тем, что ей было нужно. Не благодаря чьему-то профессионализму, сочувствию, совести, эмпатии и вот этому вот всему. А благодаря животному страху этих … (можете подставить любое неценурное слово на ваш вкус) от моих обращений в прокуратуру, Минздрав и другие ведомства. Не благодаря воле Божьей, а благодаря моей злости и борьбе за каждый день, каждую бумажку, каждое направление и пр.
Очень тяжело с этой злобой оставаться сейчас. Но избавиться от нее тоже сложно. Эта цена того, что я все сделал для близкого человека и буквально «сломал» тех людей, от которых что-то зависело. Вместе с этим, наверное, где-то поломал и себя.
И сейчас, конечно, у меня дилемма: оставить себя и всех в покое, или доломать карьеры и судьбы этих людей (или нелюдей?) до конца, чтобы от их похуизма больше никто не страдал… Как-то так.
НАДО ПОГОВОРИТЬ Честно скажу, что никак не могу отойти от смерти мамы. В связи с этим моя социофобия последние недели сильно зашкаливает. Наверное, действительно, нужно поговорить. Хотя бы вот так, виртуально. Нет ничего ужасного в смерти. И меня танком переехало не из-за самого факта. Был уже к этому готов. Ужаснуло, что человек уходил в болезни и страдании. А, вместе с этим, ужаснул бесчеловеченый похуизм всяческих причастных к этому страданию людей. Врачей, которые вроде бы должны обследовать, но не желают этого делать без пинка через Минздрав. Всяких ТСЖшников, которые не видят смысла платить за трактор и чистить двор, в котором застревают скорые помощи и перевозки для лежачих больных. И еще множества различных людей, с которыми связана жизнь смертельно-больного человека и его близких. Я всегда любил людей. Просто как-то не был озлобленным по жизни. Да и до сих пор себя считал человеком верующим. Сейчас же чувствую, что во мне за последние месяцы накопилось столько злобы, ненависти и даже ярости к людям, что самому страшно.
Я вывез, и обспечил маму перед смертью всем тем, что ей было нужно. Не благодаря чьему-то профессионализму, сочувствию, совести, эмпатии и вот этому вот всему. А благодаря животному страху этих … (можете подставить любое неценурное слово на ваш вкус) от моих обращений в прокуратуру, Минздрав и другие ведомства. Не благодаря воле Божьей, а благодаря моей злости и борьбе за каждый день, каждую бумажку, каждое направление и пр.
Очень тяжело с этой злобой оставаться сейчас. Но избавиться от нее тоже сложно. Эта цена того, что я все сделал для близкого человека и буквально «сломал» тех людей, от которых что-то зависело. Вместе с этим, наверное, где-то поломал и себя.
И сейчас, конечно, у меня дилемма: оставить себя и всех в покое, или доломать карьеры и судьбы этих людей (или нелюдей?) до конца, чтобы от их похуизма больше никто не страдал… Как-то так.
BY Мамай Прошёл
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from ms
