Конечно, такие люди как Клинт Иствуд и Вуди Ален, стабильно выдающие в 90 лет, качественное кино, доказывают, что старости нет, если есть любимое ремесло/ профессия-идентичность.
«Присяжный номер 2» крепкая, олдскульная юридическая драма, в которой легко угадываются элементы «12 разгневанных мужчин» и «Разумные сомнения». Смотреть интересно, приятно и легко. Короче, это хороший киноманский фильм
В юридической оптике это фильм с вопросом об эффективности института присяжных. Впрочем, в целом о возможности привлечения обывателя к профессиональным вопросам права.
Иствуд ставит под сомнение этот институт, показывая, что у присяжного, лишенного профессионально-правовых идеалов чувство справедливости сбоит.
Точнее личное всегда будет выше общественного. А вот прокурор у него напротив оказался более профессиональным и честным. Эта же дилемма прекрасно показана в разных версиях сериала «Судья».
Более того, на примере Экспертных советов по рекламе можно также сказать, что воинственная справедливость «общественников» вообще живет параллельной жизнью с правом. Там нет презумпции невиновности, состязательности, логичности и т д.
Для них право далеко не сложное ремесло учета нюансов, процедур, требующее профессионализма. Напротив, оно просто и понято, но ровно до того момента, когда они из судей станут подсудимыми.
Конечно, такие люди как Клинт Иствуд и Вуди Ален, стабильно выдающие в 90 лет, качественное кино, доказывают, что старости нет, если есть любимое ремесло/ профессия-идентичность.
«Присяжный номер 2» крепкая, олдскульная юридическая драма, в которой легко угадываются элементы «12 разгневанных мужчин» и «Разумные сомнения». Смотреть интересно, приятно и легко. Короче, это хороший киноманский фильм
В юридической оптике это фильм с вопросом об эффективности института присяжных. Впрочем, в целом о возможности привлечения обывателя к профессиональным вопросам права.
Иствуд ставит под сомнение этот институт, показывая, что у присяжного, лишенного профессионально-правовых идеалов чувство справедливости сбоит.
Точнее личное всегда будет выше общественного. А вот прокурор у него напротив оказался более профессиональным и честным. Эта же дилемма прекрасно показана в разных версиях сериала «Судья».
Более того, на примере Экспертных советов по рекламе можно также сказать, что воинственная справедливость «общественников» вообще живет параллельной жизнью с правом. Там нет презумпции невиновности, состязательности, логичности и т д.
Для них право далеко не сложное ремесло учета нюансов, процедур, требующее профессионализма. Напротив, оно просто и понято, но ровно до того момента, когда они из судей станут подсудимыми.
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities.
from ms
