/ Выбрал этот текст под влиянием личных размышлений и разговоров в литературном поле о связи поэзии и популярной культуры, а также мне стало интересно, способно ли поэтическое произведение в фильме стать сосредоточением смыслов всех показанных сцен /
Стихотворение Древня из фильма "Властелин колец. Две крепости" — одно из моих самых ярких детских поэтических воспоминаний. И, на мой (взрослый) взгляд, образец любопытной работы сценаристов. В книге диалог хоббитов с Древнем посвящён печали из-за ушедших на Юг энтских женщин (для справки: энты-мужчины "пастыри деревьев" отказывались вмешиваться в процессы, происходящие в земле, а женщины, напротив, мечтали заниматься земледелием и созданием садов, и потому покинули лес, а после исчезли, когда Саурон впервые пришёл к власти). В фильме фабула разговора сохранена, но это стихотворение незаметно наполняет общение ответвлениями смыслов. Во-первых, в книге это не отдельное произведение, а строфа из песни-диалога энтов и их женщин за авторском эльфов ("Она никогда не была песней энтов, заметьте: на нашем языке это была бы очень долгая песня"). В фильме это собственное сочинение Древня.
Во-вторых, сценаристы убрали из песни первую строку, где упоминается летний полдень. Это можно интерпретировать как невнимательность или как визуальное решение (цвета в сцене холодные и приглушённые), но при этом отходе от книжной версии стихотворение приобрело особую глубину: на передний план выступили образы "спящей листвы" и "раскрывающихся снов деревьев". Без упоминания лета они выглядят странно: "спящая листва" похожа на погибающую (осеннюю), но в стихотворении она находится на живой кроне ("зелен и свеж"), а "раскрывающиеся сны" напоминают просыпающиеся почки — в детстве меня заворожил этот образ, потому что позволял почувствовать, что деревья засыпают, пробуждаясь вглубь.
"Спящая листва" и "раскрывающиеся сны деревьев" воплощают собой состояние между сном и пробуждением, жизнью и смертью (скорее всего, неслучайно, что Мерри и Пиппин засыпают под это стихотворение). Энты из-за ухода своих женщин находятся в таком состоянии сотни лет: живые и обреченные на постепенное угасание без возможности продолжить свой род.
Интересно понять, какое место занимает это произведение в ткани всего фильма и почему выбрана и сокращена именно эта строфа? На мой взгляд, почти все герои второго фильма трилогии находятся в пограничном состоянии/между сном и явью: фильм начинается со сна Фродо (хоббит к тому же постепенно искушается кольцом), король Рохана Теоден одержим Саруманом, что находится под властью Саурона, Арагорн не принимает своего предназначения, Элдронд пророчит смерть Арвен, деревья Фангорна одновременно находятся во сне и просыпаются для противостояния злу, как и их пастыри, видя уничтоженный лес. Кажется, что основная идея "Двух крепостей" — пробуждение сил героев для встречи со злом, зло же в это время затаилось, наводя мороки, и готовится к наступлению на Средиземье, глядя на всё ясно-расчётливым взглядом.
Почти незаметное стихотворение, таким образом, становится ключом к смыслу всего фильма — сплетает его ветви в единый сон-пробуждение.
/ Выбрал этот текст под влиянием личных размышлений и разговоров в литературном поле о связи поэзии и популярной культуры, а также мне стало интересно, способно ли поэтическое произведение в фильме стать сосредоточением смыслов всех показанных сцен /
Стихотворение Древня из фильма "Властелин колец. Две крепости" — одно из моих самых ярких детских поэтических воспоминаний. И, на мой (взрослый) взгляд, образец любопытной работы сценаристов. В книге диалог хоббитов с Древнем посвящён печали из-за ушедших на Юг энтских женщин (для справки: энты-мужчины "пастыри деревьев" отказывались вмешиваться в процессы, происходящие в земле, а женщины, напротив, мечтали заниматься земледелием и созданием садов, и потому покинули лес, а после исчезли, когда Саурон впервые пришёл к власти). В фильме фабула разговора сохранена, но это стихотворение незаметно наполняет общение ответвлениями смыслов. Во-первых, в книге это не отдельное произведение, а строфа из песни-диалога энтов и их женщин за авторском эльфов ("Она никогда не была песней энтов, заметьте: на нашем языке это была бы очень долгая песня"). В фильме это собственное сочинение Древня.
Во-вторых, сценаристы убрали из песни первую строку, где упоминается летний полдень. Это можно интерпретировать как невнимательность или как визуальное решение (цвета в сцене холодные и приглушённые), но при этом отходе от книжной версии стихотворение приобрело особую глубину: на передний план выступили образы "спящей листвы" и "раскрывающихся снов деревьев". Без упоминания лета они выглядят странно: "спящая листва" похожа на погибающую (осеннюю), но в стихотворении она находится на живой кроне ("зелен и свеж"), а "раскрывающиеся сны" напоминают просыпающиеся почки — в детстве меня заворожил этот образ, потому что позволял почувствовать, что деревья засыпают, пробуждаясь вглубь.
"Спящая листва" и "раскрывающиеся сны деревьев" воплощают собой состояние между сном и пробуждением, жизнью и смертью (скорее всего, неслучайно, что Мерри и Пиппин засыпают под это стихотворение). Энты из-за ухода своих женщин находятся в таком состоянии сотни лет: живые и обреченные на постепенное угасание без возможности продолжить свой род.
Интересно понять, какое место занимает это произведение в ткани всего фильма и почему выбрана и сокращена именно эта строфа? На мой взгляд, почти все герои второго фильма трилогии находятся в пограничном состоянии/между сном и явью: фильм начинается со сна Фродо (хоббит к тому же постепенно искушается кольцом), король Рохана Теоден одержим Саруманом, что находится под властью Саурона, Арагорн не принимает своего предназначения, Элдронд пророчит смерть Арвен, деревья Фангорна одновременно находятся во сне и просыпаются для противостояния злу, как и их пастыри, видя уничтоженный лес. Кажется, что основная идея "Двух крепостей" — пробуждение сил героев для встречи со злом, зло же в это время затаилось, наводя мороки, и готовится к наступлению на Средиземье, глядя на всё ясно-расчётливым взглядом.
Почти незаметное стихотворение, таким образом, становится ключом к смыслу всего фильма — сплетает его ветви в единый сон-пробуждение.
#комментарий_Валерия_Горюнова
BY Метажурнал
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from ms
