Внезапно. На федеральном ТВ рассказали о том, о чём мы пишем годами. Оказывается, на Кавказе массово наживаются на фиктивных разводах и распилах пособий.
Депутат Госдумы Нина Останина рассказала, почему из года в год растёт количество разводов:
«В 2023 году, особенно в республиках Кавказа, появилась целая тенденция - “ложные разводы”. Чтобы стать малоимущими, семья оформляет ложный развод и там, где остались дети, начинают получать пособие. Пособие немаленькое - 100% на одного ребёнка! Пять детей - 100 тысяч рублей».
А что же с этим делать не говорят? Предлагаем отключать регион от пособий, если количество разводов отклоняется больше чем на 5% от среднего по стране.
Например. Если в целом в России количество разводов выросло в 2022 году на 4,6%, то в СКФО — на 24,7%. Больше всего разводов было в Чечне (64,6%), Дагестане (21,8%) и Карачаево-Черкессии (17%).
Логика очень простая. Такие цифры говорят об очевидном фиктивном характере разводов, ещё эти цифры говорят о том, местные власти по каким-то причинам не хотят бороться с массовым мошенничеством. Значит нужно отключить весь регион, пока они не вычислят и не посадят всех преступников.
Внезапно. На федеральном ТВ рассказали о том, о чём мы пишем годами. Оказывается, на Кавказе массово наживаются на фиктивных разводах и распилах пособий.
Депутат Госдумы Нина Останина рассказала, почему из года в год растёт количество разводов:
«В 2023 году, особенно в республиках Кавказа, появилась целая тенденция - “ложные разводы”. Чтобы стать малоимущими, семья оформляет ложный развод и там, где остались дети, начинают получать пособие. Пособие немаленькое - 100% на одного ребёнка! Пять детей - 100 тысяч рублей».
А что же с этим делать не говорят? Предлагаем отключать регион от пособий, если количество разводов отклоняется больше чем на 5% от среднего по стране.
Например. Если в целом в России количество разводов выросло в 2022 году на 4,6%, то в СКФО — на 24,7%. Больше всего разводов было в Чечне (64,6%), Дагестане (21,8%) и Карачаево-Черкессии (17%).
Логика очень простая. Такие цифры говорят об очевидном фиктивном характере разводов, ещё эти цифры говорят о том, местные власти по каким-то причинам не хотят бороться с массовым мошенничеством. Значит нужно отключить весь регион, пока они не вычислят и не посадят всех преступников.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from ms
