Сегодня ночью во сне вы показали мне вашу большую новую квартиру. Через столовую, где собранием стульев заведовал стол, где я посоветовал передвинуть рояль к окну, мы прошли в гостиную, а потом через залу пустынную в спальню. Но почему одну? И тотчас планировщик сна показал: вот ещё одна и ещё, спален было много, много тёмных комнат для сна.
Сегодня ночью во сне вы друг друга почти что не ненавидели, как в коммуналке, свалке хлама, сортирной вонялке, где вы прожили тридцать лет при плакатах: “Гасите свет!”, “Уходя выключайте свет!”. Слава богу, тут этого нет.
“Только вот, — вы твердили, — беда, тут не будет метро никогда, чтоб добраться, нужен десяток ожиданий и пересадок, руки книзу тянущих сумок, скуки, всматривания в сумрак, молчаливой ночной толчеи...”
Эти жалобы были ничьи, чьи-то общие, мол, прописаться очень трудно, но лучше мне уходить, не остаться во сне, просыпаться.
И, когда я в последний раз оглянулся на дом ваш, гас в окнах свет. Там гасили свет. Выключали — и капитально новый дом погружался во тьму. В общем знаю я, почему он враждебно глядел мне вслед. Но ещё почему-то печально.
Сегодня ночью во сне вы показали мне вашу большую новую квартиру. Через столовую, где собранием стульев заведовал стол, где я посоветовал передвинуть рояль к окну, мы прошли в гостиную, а потом через залу пустынную в спальню. Но почему одну? И тотчас планировщик сна показал: вот ещё одна и ещё, спален было много, много тёмных комнат для сна.
Сегодня ночью во сне вы друг друга почти что не ненавидели, как в коммуналке, свалке хлама, сортирной вонялке, где вы прожили тридцать лет при плакатах: “Гасите свет!”, “Уходя выключайте свет!”. Слава богу, тут этого нет.
“Только вот, — вы твердили, — беда, тут не будет метро никогда, чтоб добраться, нужен десяток ожиданий и пересадок, руки книзу тянущих сумок, скуки, всматривания в сумрак, молчаливой ночной толчеи...”
Эти жалобы были ничьи, чьи-то общие, мол, прописаться очень трудно, но лучше мне уходить, не остаться во сне, просыпаться.
И, когда я в последний раз оглянулся на дом ваш, гас в окнах свет. Там гасили свет. Выключали — и капитально новый дом погружался во тьму. В общем знаю я, почему он враждебно глядел мне вслед. Но ещё почему-то печально.
Автор: Лев Лосев Год: 2001
BY одно поэзие
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into."
from ms
