«Нас осталось мало: мы да наша боль…» Люди идут по дороге, вокруг которой активно развернулись строительные работы. Почти 20 лет эта изрытая котлованами земля была их огородами — рабочих и служащих, ветеранов войны и труда, воинов-«афганцев» и ликвидаторов аварии на ЧАЭС. Теперь от неё им достаётся только пыль, мягко опускающаяся на согбенные плечи. Рудиментом прошлой жизни стоит среди котлованов уцелевший абрикос Ольги Савченко, получившей свой надел совсем молоденькой, в конце 1990-х. Рядом с абрикосом — куча грунта, похожая на террикон. По самому участку Ольги проходит асфальтированная дорога, которой бывшие огородники идут на митинг — отстаивать отнятую у них землю.
Из протестных рядов уже выбыли все участники Великой Отечественной войны. «Так и умерли ограбленными», — вздыхают женщины, которых здесь большинство.
Кто-то принёс складные брезентовые стульчики: их передают тем, кому протестовать стоя слишком тяжело. Ветер раскачивает привязанную к стульчику этикетку — видать, его покупали специально для митинга. Я смотрю на эту качающуюся этикетку и мне хочется плакать.
Мы уже писали о том, что в Краснодаре одновременно ограбили более тысячи садоводов и огородников...
«Нас осталось мало: мы да наша боль…» Люди идут по дороге, вокруг которой активно развернулись строительные работы. Почти 20 лет эта изрытая котлованами земля была их огородами — рабочих и служащих, ветеранов войны и труда, воинов-«афганцев» и ликвидаторов аварии на ЧАЭС. Теперь от неё им достаётся только пыль, мягко опускающаяся на согбенные плечи. Рудиментом прошлой жизни стоит среди котлованов уцелевший абрикос Ольги Савченко, получившей свой надел совсем молоденькой, в конце 1990-х. Рядом с абрикосом — куча грунта, похожая на террикон. По самому участку Ольги проходит асфальтированная дорога, которой бывшие огородники идут на митинг — отстаивать отнятую у них землю.
Из протестных рядов уже выбыли все участники Великой Отечественной войны. «Так и умерли ограбленными», — вздыхают женщины, которых здесь большинство.
Кто-то принёс складные брезентовые стульчики: их передают тем, кому протестовать стоя слишком тяжело. Ветер раскачивает привязанную к стульчику этикетку — видать, его покупали специально для митинга. Я смотрю на эту качающуюся этикетку и мне хочется плакать.
Мы уже писали о том, что в Краснодаре одновременно ограбили более тысячи садоводов и огородников...
As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from ms
