▪️Илья Баланин — председатель Федерального фонда обязательного медицинского страхования ▪️Татьяна Бочкарева — замруководителя аппарата фракции "Единой России" в Госдуме ▪️Александр Жуков — сенатор от Республики Хакасия ▪️Виктор Кирьянов — экс-замминистра внутренних дел РФ по вопросам безопасности на транспорте (2011-2015) ▪️Станислав Степкин — замначальника управления по работе с обращениями граждан аппарата Госдумы ▪️Константин Федоренко — директор международного детского центра "Артек" ▪️Лариса Хабицова — председатель парламента Республики Северная Осетия-Алания (2005-2012) ▪️Анатолий Широков — зампред комитета Совфеда по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера, представитель от Магаданской области
▪️Илья Баланин — председатель Федерального фонда обязательного медицинского страхования ▪️Татьяна Бочкарева — замруководителя аппарата фракции "Единой России" в Госдуме ▪️Александр Жуков — сенатор от Республики Хакасия ▪️Виктор Кирьянов — экс-замминистра внутренних дел РФ по вопросам безопасности на транспорте (2011-2015) ▪️Станислав Степкин — замначальника управления по работе с обращениями граждан аппарата Госдумы ▪️Константин Федоренко — директор международного детского центра "Артек" ▪️Лариса Хабицова — председатель парламента Республики Северная Осетия-Алания (2005-2012) ▪️Анатолий Широков — зампред комитета Совфеда по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера, представитель от Магаданской области
DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from ms
