Киевский суд продавил доступ полиции и «комиссии Минкульта Украины» в Киево-Печерскую лавру по сфабрикованному делу
«Незаконное содержание, осквернение или уничтожение религиозных святынь» — по такому «громкому делу» Печерский районный суд Киева, подчиняющийся Офису Зеленского, вынес решение о доступе полиции и «комиссии министерства культуры» к объектам Киево-Печерской лавры.
Это не театр абсурда, это реальное обвинение в адрес православных священнослужителей от тех, кто пытается уничтожить православие, отдать святыни раскольникам, разграбить, и для этого не жалеет не изворотов пропагандистских медиа, ни нацистских провокаторов.
Раскачивать тезис об «ужасном» состоянии Лавры под управлением «московских попов» уже ранее пытались через медиа, распространяя фото из подсобок со сломанными поддонами, по факту чего немедленно завели уголовное дело. Это выглядело довольно жалко, но театр Зеленского и его прихвостней не особо заботится о правдоподобности своих постановок, предпочитая шаблонную условность уличного балагана.
Киевский суд продавил доступ полиции и «комиссии Минкульта Украины» в Киево-Печерскую лавру по сфабрикованному делу
«Незаконное содержание, осквернение или уничтожение религиозных святынь» — по такому «громкому делу» Печерский районный суд Киева, подчиняющийся Офису Зеленского, вынес решение о доступе полиции и «комиссии министерства культуры» к объектам Киево-Печерской лавры.
Это не театр абсурда, это реальное обвинение в адрес православных священнослужителей от тех, кто пытается уничтожить православие, отдать святыни раскольникам, разграбить, и для этого не жалеет не изворотов пропагандистских медиа, ни нацистских провокаторов.
Раскачивать тезис об «ужасном» состоянии Лавры под управлением «московских попов» уже ранее пытались через медиа, распространяя фото из подсобок со сломанными поддонами, по факту чего немедленно завели уголовное дело. Это выглядело довольно жалко, но театр Зеленского и его прихвостней не особо заботится о правдоподобности своих постановок, предпочитая шаблонную условность уличного балагана.
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike.
from ms
