Последний раз видел Инну Павловну, зайдя к ней в отдел в ГосНИИРе, не было никого из сотрудников только Инна Павловна обсуждала с Наталией Александровной Ганиной Кодекс Бардевика, вероятно это было вскоре после публикации их совместной статьи об этой рукописи. Думаю, что после, поскольку я уже знал об этой находке. Потом шли втроем к метро, что-то обсуждая. О чем в тот раз говорили, ничего не помню – так у меня бывает.
Гораздо до этого в предыдущий приезд, это было как раз, когда объявили о назначении нового министра культуры, и обсуждали, хорош ли, плох ли, и что делать – прежним были не довольны. Инна Павловна сказала: «у нас есть три-четыре человека с именем (кажется, так она сказала), которые могли бы поговорить с ним... объяснить...» – как-то так. Наивно, конечно, времена уже были не те, когда в области культуры был возможен цинизм в духе Диогена, «отойди не загораживай солнце», в 60-90-е было возможно, но настало время другого цинизма: «как заплатим, так нас и обслужат» или что-то в этом роде. И обслуживаем.
Последний раз видел Инну Павловну, зайдя к ней в отдел в ГосНИИРе, не было никого из сотрудников только Инна Павловна обсуждала с Наталией Александровной Ганиной Кодекс Бардевика, вероятно это было вскоре после публикации их совместной статьи об этой рукописи. Думаю, что после, поскольку я уже знал об этой находке. Потом шли втроем к метро, что-то обсуждая. О чем в тот раз говорили, ничего не помню – так у меня бывает.
Гораздо до этого в предыдущий приезд, это было как раз, когда объявили о назначении нового министра культуры, и обсуждали, хорош ли, плох ли, и что делать – прежним были не довольны. Инна Павловна сказала: «у нас есть три-четыре человека с именем (кажется, так она сказала), которые могли бы поговорить с ним... объяснить...» – как-то так. Наивно, конечно, времена уже были не те, когда в области культуры был возможен цинизм в духе Диогена, «отойди не загораживай солнце», в 60-90-е было возможно, но настало время другого цинизма: «как заплатим, так нас и обслужат» или что-то в этом роде. И обслуживаем.
In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War."
from ms
