Друзья, мы пока не знаем, где Слава. К нему попытался попасть в Вологде по нашей просьбе другой адвокат, и оказалось, что Славы нет в вологодском СИЗО-2. То есть либо он на пути туда, либо его оттуда перевели еще куда-то, или в суде что-то перепутали и предоставили неверную информацию. Надеемся, что в ближайшее время мы выясним, куда слать Славе письма.

Последняя передачка в Бутырке была вручена 12 декабря.

Бутырка тем временем шлёт друзьям Славы (по меньшей мере двум!) уведомления о том, что письма ему вручены. Скорее всего это глюк системы: так уже было один раз, когда его переводили из СИЗО-5 "Водник" в СИЗО-2 "Бутырка".

А ещё пришло уведомление от "Складсизо" том, что 13 декабря ему вручили заказанный нами горячий обед.

Вот что пишет человек, которого мы попросили сходить в вологодское СИЗО-2.

"Сказали, что Слава здесь. Но он транзит и ему не положены передачи. Видимо, его дальше будут этапировать".

Попробуем сегодня ещё раз написать письмо.

Слава передаёт.
Вчера вечером его привезли в то вологодское СИЗО, поэтому и случилась путаница.

Пришло письмо ещё из Бутырки, перед отправкой в Вологду — оно было написано в воскресенье.

Завтра всё-таки должен состояться суд по апелляции, который не состоялся в понедельник. Приходите в Мосгорсуд поддержать Славу, он будет (ну, мы надеемся) по видеосвязи.

Расшифровка:
"Сообщи пожалуйста адвокату Татьяне, что 16.12.2024 я был вывезен из Бутырской тюрьмы в день апелляционного суда. Что с судом произошло в итоге я не знаю. Поездом меня отвезли через Ярославль в Вологду, где я в данный момент нахожусь. Всё это произошло внезапно, словно никто не знал, что в этот день был назначен суд, хотя такого быть не может. У меня с собой есть тёплые вещи и лекарства, но нет еды, но это не критично. Происходит ТУР ДЭ ФСИН. Это нетипичный способ связи, я им ещё не пользовался. Надеюсь письмо дойдёт быстро.

Сегодня 17.12.2024 я нахожусь в СИЗО Вологды. Сколько я здесь пробуду информации нет. Здесь необычное место, где женские камеры в здании, где я нахожусь, перемешаны на этаже с мужскими. Условия сильно хуже, я не то чтобы был в хороших условиях, зато сотрудники куда более человечные и вежливые. Может быть я нахожусь в лучшем корпусе из возможных, но сама тюрьма очень старая. Зато в ней были применены современные технологии обыска, это не было унизительно. Стояли просвечивающие аппараты.
Поезда, в которых везут людей, довольно чистые и новые, но в них нет окон и ты едешь в коробке. Я рассказывал много историй и мы смеялись. Помогал всем, кого встречал на пути, и они были в нужде. Не волнуйся обо мне сильно, но думай светло, я это чувствую. Я тренируюсь везде, где могу, используя для этого все подручные средства, и даже в поезде".

Плохие новости от адвоката из зала суда: в Вологодском СИЗО Славу не оставят, увезут в Коми.

УПД: мы не уверены, что неофициальная информация о Коми правда, как только узнаем, куда повезут, сразу сообщим.

Приговор оставили в силе, пишет адвокат.

В одном из летних писем Слава грустил, что пропускает август: он его очень любит. Кусочек августа 2025 он должен застать!

💰А пока вы можете помочь Славе донатом! Заключённым в колонии полагаются посылки, и мы уже начали продумывать первую.

А вы умеете есть пельмени кочергой?

Ну и расшифровка:

ЗАГРАНИЧНОЙ АКТРИСЕ ЭМИЛИИ КЛАРК

Привет. Эмилия, пишу тебе с оказией
На Малую Вэстминстерскую пять.
Твой адресок в восьмой по счёту базе я
Сумел через полгода отыскать.

Кто я такой? Тебе необязательно
Вникать в мой неказистый соцпортрет.
Встречаться нам с тобою нежелательно:
Пишу тебе сказать, что сразу «нет».

Меж нами пролегла большая разница:
Вот ты, хотя не лезла на рожон,
Вошла в историю своей роскошной задницей,
А я попал пожухлой и чужой.

Ты метишь в роли с кругленькими суммами,
А я сижу на социальном дне.
До дня сего ты обо мне не думала,
Так вот — не думай дальше обо мне.

Ты в брюлях хоть в собор, хоть на хэллоуин —
Я всюду в тренировочных штанах.
При всяких допущеньях не Джон Сноу я,
Хоть тереблю писюн на северах.

Сама подумай: ты весьма успешная
Как женщина, ну и как человек!
Твой лайф и ворк давно уравновешенный,
А я простой российский политзек.

И ты меня до дня сего (включительно)
Не знала знать, хоть мучь себя, хоть режь.
Имею целью оным известить тебя,
Что правильно всё делала допреж.

Я думаю, смекнёшь, куда всё клонится,
И не попрёшь наперекор судьбе.
Я вовсе не хочу с тобой знакомиться — 
И дело, понимаешь, не в тебе…

Ждать, что сама ты обратишь внимание
Ко мне,— как есть пельмени кочергой.
Я лучше сам всё проясню заранее.
Уж лучше я, чем кто-нибудь другой.

Пойми, роднуля, наши жизни разные
И ни к чему их увивать тесьмой.
Привет, Эмилия, пишу тебе с оказией:
Короче, это… Не пиши мне ФСИН-письмо!

Славу везут в Ухту. Есть там кто?

Две новости, хорошая и плохая. Хорошая: этап был не очень длинным, Новый год Слава проведёт не в дороге (лишь бы не повезли куда ещё). Плохая: Славу обокрали.

Ищем человека из Сосногорска, который может попробовать передать передачку!

🎅🏻Новогоднее поздравление от Славы. Признавайтесь, вы тоже в прошлой жизни были котами? 🐱

Ещё чуть-чуть и вот, вот
Часы пробьют в душу.
И старый про новый
Расскажет нам новой чуши.
И фейерверки раскроются красными зонтами
А кто не любит Новы год, наверное
В прошлой жизни были котами.
У них в эти дни топорщится
Шерсть на холке
У них что-то личное
По отношению к ёлке.
Ходят такие смурные,
Что прямо беда.
А у меня новогоднее настроение
Есть всегда.
Оно напоминает
Ранний весенний гон.
Оно напоминает бег
В последний вагон.
Оно такое, где ты ни окажись.
Оно напоминает всю мою жизнь.
Оно напоминает, какой же я идиот.
Сначала как правильно,
Потом как пойдёт.
На входе – ух, какое.
На выходе – ну, такое.
Оно никогда не оставит
Меня в покое.
За пять минут до
Постоянно шепчу, им пристыженный:
Счастья всем даром,
И пусть никто не уйдёт обиженным.
Счастьем Господь от щедрот золоти ебеня,
Счастлив чтоб этот и тот,
И не забудь про меня.
И часики бом-бом-бом,
Салатики ом-ном-ном,
Салютики дыщ-дыщ-дыщ,
По телеку дичь-дичь-дичь,
Говном мы не стали,
Из стали мы, дай Боже,
А старым говном
Стали бывшие им уже.
А мы всё ещё верим
В небесного Деда Мороза,
И пусть смех до слёз
Превратится в улыбку
Сквозь слёзы.
В предчувствии чуда,
Что над городами и сёлами,
Будем назло всем красивыми и весёлыми.
Будем на радость пиздатыми и бесстыжими,
Вон лыжи у печки, гирлянды висит над лыжами.
Счастья всем даром,
А зло пусть уйдёт обиженным.
Где-то над нами, над крышами,
Искрами брызжа,
Где-то над нами, синя, зеленя, алея,
Высь золотая, пурпуря и голубя,
Эти цветные огни над белой аллеей
Чёрное небо целуют, как я — тебя.

🎄Слава поздравляет с наступающим!

Страдающее снеговиковье (это стихотворение было прислано ещё из Бутырки).

У торца понурой пятиэтажки
меж скамьей и с неизвестным пробегом
Бесколесой мятой малолитражкой
снеговик стоит из жёлтого снега.

Это выглядит достаточно смело:
быть на фоне общего декаданса
цвета радости на сером и белом —
праздник взгляда при известном нюансе.

Без него тоска б совсем раздирала.
Мир, по чести, был бы более нудным.
Он смешной, а это вовсе не мало
среди местных неулыбчивых будней.

Ну, а он, привычно в зиму враста́я,
аниматором при грязном подъезде,
всё стесняется себя и мечтает
быть любым другим в любом другом месте.

Белый снег вокруг бывает нечасто
и не те вокруг пейзажи, а эти.
Он себя считает самым несчастным
среди всех снеговиков на планете.

Он не знает, что родился в рубашке —
у него есть по несчастью коллеги:
у такой же утлой пятиэтажки
снеговик стоит из чёрного снега.

В стареньком пуховике нараспашку,
снятом с детского плеча,
и панаме из замызганной газетной бумажки,
телефонными пестря номерами.

Песни прошлые свои отскрипели
двери на ветру несмазанной петлей.
Старая пятиэтажка сгорела
и осела на окрестности пеплом.

Был каким он до несчастья содеян —
снеговик, давно покрывшийся сажей,
может, белым, ну, а может — желтее
того первого… уже и не скажешь.

Грязно-чёрным он отправится в вечность,
обречённый быть печальною масти,
словно младший брат, донашивать вещи
за безвременно разрушенным счастьем.

Если б мог он вознестись над горелым
бывшим городом — увидел бы с неба:
на окопной насыпи индивелой
снеговик стоит из красного снега,

Увенчав собой пустынное место
монументом созидания в силе,
даже кто его слепил — неизвестно:
кто убитые или кто убили.

В глазки-гильзы, что глядят не мигая,
красный раннего заката вольётся.
Ждёт он встречи или он провожает?
Он сражается, а может — сдаётся?

В землю колоски озимого хлеба
углеглись под красным светом тревожным.
А снеговики прыгают к нам с неба,
тают сами — снег убить невозможно.

Оттого ему стоять инфернальным,
обречённым быть до талого красным
и мечтать ожить обычным, нормальным,
белоснежным и с ведром вместо каски.

Безмятежным среди нежного мира,
обрамлённого гирляндами света,
как предчувствие уютного пира,
для какого дом готовили с лета.

Где встречая всех гостей с пониманием
своей миссии — поднять настроение,
он востребован, обласкан вниманием,
но его, порой, терзают сомнения:

До снежинки белоснежно-приличный
в одеяниях из праздничных мишек.
Он себя считает самым обычным,
как десятки у соседних домишек.

Снегу глупому под старою урной
грезятся средневековые страсти,
и ему, ведроголовому дурню,
не постичь снеговикового счастья.

Белый снеговик стоит за окошком
на пороге белого океана.
На него глядит весёлый, как брошка,
снеговик из ярких искр стеклянных.

Его жизнь — извечный праздник,
где пробки от шампанского летят в недотрогу.
После спит весь год в картонной коробке,
будто Дракула какой-то, ей Богу,

Понемножку так живя понарошку,
чтобы был он на меня не в обиде,
я забрал его с собой за окошко,
чтоб весну и лето с осенью видел.

На походном рюкзаке за плечами
много жизни на него намоталось;
видел мир с цветными снеговиками,
видел после, что от них оставалось.

Накрутивши километры пробега
он, конечно, подустал, смотрит строго,
будто снеговик из серого снега,
не умеющий растаять в итоге.

На забитом металлическом тросе
искры яркие блестят лишь в глазницах.
Он весну увидел, лето и осень,
но ему, увы, всё это не снится.

Ему снится тихий мир антресолей,
виды ёлочки на домик из «Лего»,
за окном нет страха, горя и боли,
лишь снеговики из белого снега.