Молодая учительница наконец увлекла сына английским. После каждого урока он с удовольствием использует небольшой active vocabulary. Не была исключением и прошлая пятница.
В субботу я взял его в Ашан. Просто чтобы разделить время детей: когда один с папой, другая — с мамой. Такие серьёзные сразу))
Прошли через отдел сладостей. А там выставили датские biscuits. Слово, которое как раз в пятницу попало в активный вокабуляр. Сын попросил нести упаковку до кассы, и пока шли, вчитывался в английский текст. Когда я выкладывал продукты на ленту, что-то радостно крикнул.
Молодая кассирша перегнулась через ленту и спрашивает, ой, а кто тут такой хорошенький, ой, а что это у тебя в руках? Довольный вниманием сын могутным голосом проорал на все кассы то, над чем давно думал: I like BISCUITS. И стоит с улыбкой до ушей.
Однако произношение пока хромает на звонких гласных. И получилось (для постороннего уха) I like... письки.
Кассирша в шоке на него смотрит, а он продолжает: Даа, а папа вообще обожает, может даже две за один раз. А я, не чувствуя подвоха, говорю: Дааа, у нас и мама тоже любит, но только по утрам.
Тут сзади раздался взрыв смеха. Такой же взрыв прозвучал и за соседней кассой. А я только уже покинув кассу, понял, что вообще произошло. Я-то привык к произношению сына, я услышал всё правильно))
Молодая учительница наконец увлекла сына английским. После каждого урока он с удовольствием использует небольшой active vocabulary. Не была исключением и прошлая пятница.
В субботу я взял его в Ашан. Просто чтобы разделить время детей: когда один с папой, другая — с мамой. Такие серьёзные сразу))
Прошли через отдел сладостей. А там выставили датские biscuits. Слово, которое как раз в пятницу попало в активный вокабуляр. Сын попросил нести упаковку до кассы, и пока шли, вчитывался в английский текст. Когда я выкладывал продукты на ленту, что-то радостно крикнул.
Молодая кассирша перегнулась через ленту и спрашивает, ой, а кто тут такой хорошенький, ой, а что это у тебя в руках? Довольный вниманием сын могутным голосом проорал на все кассы то, над чем давно думал: I like BISCUITS. И стоит с улыбкой до ушей.
Однако произношение пока хромает на звонких гласных. И получилось (для постороннего уха) I like... письки.
Кассирша в шоке на него смотрит, а он продолжает: Даа, а папа вообще обожает, может даже две за один раз. А я, не чувствуя подвоха, говорю: Дааа, у нас и мама тоже любит, но только по утрам.
Тут сзади раздался взрыв смеха. Такой же взрыв прозвучал и за соседней кассой. А я только уже покинув кассу, понял, что вообще произошло. Я-то привык к произношению сына, я услышал всё правильно))
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read."
from ms
