Кенотаф

«Кенотаф» продолжает вспоминать Кровавом воскресенье 1905 года и приводит высказывания людей, которые смотрели на день начала первой русской революции спустя годы.

За возможность собрать эти цитаты благодарим великий проект «Прожито».

Виктор Жирмунский, 14 лет, гимназист, 22 января 1906 года: В каком состоянии «российские армады», как ведут себя офицеры, «защитники отечества», что за подбор полулюдей, полузверей, какие выродки полицейско-бюрократического строя! <...> Стыд и позор! Понятно, почему Россию встретило поражение на полях далекой Маньчжурии от каких-то япошек, недавно азиатских варваров! Слава Богу! Ровно год назад Россия проснулась. Победа народа близка! Слава Богу! Обнажим же головы перед жертвами 9 января!

Анна Жданова, 17 лет, медсестра, 21 августа 1910 года: Слетела сверху Серафима и ворвалась к нам: «Можно у вас посидеть, пока гроза?» Мы её занимали рисунками. Увидала мой рисунок — «9 января 1905 года». Заахала и долго рассматривала. Потом стала нам рассказывать про демонстрации в Твери в те годы: «Сижу я в палисадничке перед домом. Тепло так было. Вдруг слышу какое-то пение. Говорю сестре: «Послушай, что это там так поют!» Слушаем. Вдруг громадная толпа с Морозовской фабрики. Флаги — красные и один чёрный. Идут и поют. Что, уж не помню. А за ними по пятам тянутся городовые, а потом драгуны, войска — лентой, лентой. Мы сразу стали запираться, думали, что грабить будут. А толпа пошла к Волжскому мосту, к острогу хотела идти, выпустить арестантов.

Морис Палеолог, 55 лет, посол Франции в России, 2 августа 1914 года: Император появляется на балконе. Мгновенно все опускаются на колени и поют русский гимн. В эту минуту царь для них действительно самодержец, посланный Богом, военный, политический и религиозный вождь своего народа, неограниченный владыка их душ и тел.

В то время как я возвращаюсь в посольство, под впечатлением от этого грандиозного зрелища, я не могу не вспомнить о злополучном дне 9 января 1905 года, когда население Петербурга, предводительствуемое священником Гапоном и предшествуемое, как и сегодня, святыми иконами, собралось перед Зимним дворцом, чтобы умолять своего батюшку-царя, — и тогда в него стреляли.

Михаил Пришвин, 59 лет, писатель, 15 мая 1932 года: Вчера читал о Гапоне и Азефе… и думал, что подлецов и мошенников гораздо выгодней пускать в купцы, чем в политики. Каждый самый отъявленный негодяй в торговле отводит себе душу в увлечении «делом» и через то часто бывает полезен, но политик приставлен непосредственно к человеку, и зло власти тут действует без буфера «дела»

Нина Соболева, 17 лет, школьница, 9 января 1940 года: Что я знаю про папу? Знаю, что отец его, мой дедушка, работал на Путиловском (Кировском) заводе, а 9 января 1905 года был расстрелян вместе с другими рабочими возле Нарвских ворот. Мы с папой ходили к тому месту, где он, десятилетним мальчиком, нашел среди мертвых своего отца. Мать их на Балтийском вокзале мойщицей вагонов работала. После гибели отца их выгнали с «казенной» заводской квартиры, и они перебрались в поселок Лигово, где жить было дешевле.

Лидия Чуковская, 76 лет, писательница, 1983 год: Он (Корней Чуковский) рассказывал нам о лейтенанте Шмидте, о Севастополе, о Пресне, а чаще всего — о 9 января в Петербурге. Чертил план улиц, мостов, проспектов; рабочие с портретами царя и хоругвями идут по этим мостам и проспектам к Зимнему дворцу, а во дворах, в переулках заранее предусмотрительно спрятаны солдаты и казаки. Люди идут, чтобы рассказать царю-батюшке, как злодеи ’’топчут их сапожищами” , их, живущих в подвалах, в нищете и неволе, работающих за гроши по 12 часов в сутки, а им навстречу казаки, нагайки, пули, и вот уже на белом снегу (я смотрю на белую, нетронутую пелену за окном) лужи крови и распростертые недвижные тела.

#цитаты_на_кенотафе

Поддержите «Кенотаф» подпиской: телеграм-канал | Boosty

Рис.: Картина Ольги Цуцковой «Русская идея. Философский пароход».

www.group-telegram.com/ms/thecenotaph.com/1383

1.3K viewsedited  Jan 9 at 16:09

«Кенотаф» продолжает вспоминать Кровавом воскресенье 1905 года и приводит высказывания людей, которые смотрели на день начала первой русской революции спустя годы.

За возможность собрать эти цитаты благодарим великий проект «Прожито».

Виктор Жирмунский, 14 лет, гимназист, 22 января 1906 года: В каком состоянии «российские армады», как ведут себя офицеры, «защитники отечества», что за подбор полулюдей, полузверей, какие выродки полицейско-бюрократического строя! <...> Стыд и позор! Понятно, почему Россию встретило поражение на полях далекой Маньчжурии от каких-то япошек, недавно азиатских варваров! Слава Богу! Ровно год назад Россия проснулась. Победа народа близка! Слава Богу! Обнажим же головы перед жертвами 9 января!

Анна Жданова, 17 лет, медсестра, 21 августа 1910 года: Слетела сверху Серафима и ворвалась к нам: «Можно у вас посидеть, пока гроза?» Мы её занимали рисунками. Увидала мой рисунок — «9 января 1905 года». Заахала и долго рассматривала. Потом стала нам рассказывать про демонстрации в Твери в те годы: «Сижу я в палисадничке перед домом. Тепло так было. Вдруг слышу какое-то пение. Говорю сестре: «Послушай, что это там так поют!» Слушаем. Вдруг громадная толпа с Морозовской фабрики. Флаги — красные и один чёрный. Идут и поют. Что, уж не помню. А за ними по пятам тянутся городовые, а потом драгуны, войска — лентой, лентой. Мы сразу стали запираться, думали, что грабить будут. А толпа пошла к Волжскому мосту, к острогу хотела идти, выпустить арестантов.

Морис Палеолог, 55 лет, посол Франции в России, 2 августа 1914 года: Император появляется на балконе. Мгновенно все опускаются на колени и поют русский гимн. В эту минуту царь для них действительно самодержец, посланный Богом, военный, политический и религиозный вождь своего народа, неограниченный владыка их душ и тел.

В то время как я возвращаюсь в посольство, под впечатлением от этого грандиозного зрелища, я не могу не вспомнить о злополучном дне 9 января 1905 года, когда население Петербурга, предводительствуемое священником Гапоном и предшествуемое, как и сегодня, святыми иконами, собралось перед Зимним дворцом, чтобы умолять своего батюшку-царя, — и тогда в него стреляли.

Михаил Пришвин, 59 лет, писатель, 15 мая 1932 года: Вчера читал о Гапоне и Азефе… и думал, что подлецов и мошенников гораздо выгодней пускать в купцы, чем в политики. Каждый самый отъявленный негодяй в торговле отводит себе душу в увлечении «делом» и через то часто бывает полезен, но политик приставлен непосредственно к человеку, и зло власти тут действует без буфера «дела»

Нина Соболева, 17 лет, школьница, 9 января 1940 года: Что я знаю про папу? Знаю, что отец его, мой дедушка, работал на Путиловском (Кировском) заводе, а 9 января 1905 года был расстрелян вместе с другими рабочими возле Нарвских ворот. Мы с папой ходили к тому месту, где он, десятилетним мальчиком, нашел среди мертвых своего отца. Мать их на Балтийском вокзале мойщицей вагонов работала. После гибели отца их выгнали с «казенной» заводской квартиры, и они перебрались в поселок Лигово, где жить было дешевле.

Лидия Чуковская, 76 лет, писательница, 1983 год: Он (Корней Чуковский) рассказывал нам о лейтенанте Шмидте, о Севастополе, о Пресне, а чаще всего — о 9 января в Петербурге. Чертил план улиц, мостов, проспектов; рабочие с портретами царя и хоругвями идут по этим мостам и проспектам к Зимнему дворцу, а во дворах, в переулках заранее предусмотрительно спрятаны солдаты и казаки. Люди идут, чтобы рассказать царю-батюшке, как злодеи ’’топчут их сапожищами” , их, живущих в подвалах, в нищете и неволе, работающих за гроши по 12 часов в сутки, а им навстречу казаки, нагайки, пули, и вот уже на белом снегу (я смотрю на белую, нетронутую пелену за окном) лужи крови и распростертые недвижные тела.

#цитаты_на_кенотафе

Поддержите «Кенотаф» подпиской: телеграм-канал | Boosty

Рис.: Картина Ольги Цуцковой «Русская идея. Философский пароход».

BY Кенотаф