Интересная статья вышла в Vogue Business о том, как бренды люксовой одежды интегрируют книги в выстраивание отношений со своей аудиторией. Спойлер – молодой.
Коротко: Miu Miu, Loewe, Marc Jakobs, Valentino, Saint Laurent и другие – кто-то открывает книжный магазин в Париже, кто-то устраивает книжные клубы, кто-то постит в соцсетях селфи с классикой, кто-то коллабится с Букером, кто-то делает брендированные лимитированные издания классики и феминисткой прозы и так далее. Молодцы.
Что я думаю?
Хочу обратить внимание какие именно книги они выбирают – классика и нишевая литература на подумать. То есть не легкое массовое чтение. А такое, которым можно показать свою инаковость, транслировать ценности.
Для чего это? Почему они это делают сейчас?
Первое: Это противопоставление быстрой массовой моде. Заострение УТП. Придание веса, подчеркивание элитарности, избранности. Время на чтение – привилегия. Усилия для осмысления прочитанного – не для всех.
Вообще феномен чтения в последние годы неоднозначен и даже парадоксален, мне кажется. Еще интереснее, что ситуация одинаковая во всем мире!
С одной стороны, чтение книг, особенно бумажных, становится процессом для избранных. Сейчас особенно важно то, как книга выглядит, как она сделана, это объект, которым хочется обладать, возможно, коллекционировать. Сопоставляем: как и дорогие вещи.
Второе: С другой стороны, уже несколько лет мы наблюдаем невероятный подъем чтения среди поколения Z и младше. Да, старшее поколение может оставить причитания на тему, что молодёжь не читает, вчерашнему дню и себе.
Не читают, обобщенно говоря, все остальные. А по всем отчетам и статистикам в мире молодые читают, и большинство предпочитает именно бумажные книги. То есть бренды выстраивают свои отношения с целевой аудиторией из поколения Z.
Парадокс и основная сложность, на мой взгляд, заключаются в том, что бренды критикуют букток (это сегмент тиктока, продвигающий чтение) из-за того, что он продвигает легкие книги, такой фаст ридинг по аналогии с фаст фэшн. Но загвоздка в том, что основной части молодой читающей аудитории как раз интересен контент, продвигающийся буктоком, массовый. Но ладно. Засчитаем брендам попытку. Это все равно умный шаг. Потому что читателям поколения Z правда важно обладать книгой, как вещью. А люкс бренды тоже создают то, чем хочется обладать и то, что не всем доступно. Наверняка найдутся те, кому люкс по карману.
Третье: Кроме элитарности чтения, и его популярности у молодого поколения, все бренды отметили ещё одну важную деталь. Молодым читателям (в основном читательницам) нужна принадлежность к какому-то кругу, обществу, комьюнити. В последнее годы, например, возродились книжные клубы. И это популярно не только среди умных богатых идеальных жен, как из клуба Риз Уизерспун, как было раньше, но и у девчонок помладше, но тоже не простых.
И бренды вкладывают немалые деньги, чтобы и таким образом найти касание со своей аудиторией. Респект.
Мне интересно спустится ли этот тренд, подхватят ли его массовые бренды и адаптируют под себя? Или мы останемся в связке книга – роскошь как часть позиционирования люкса?
В целом, идея такой связки масс-брендов с молодой аудиторией может быть даже эффективнее. Посмотрим.
Интересная статья вышла в Vogue Business о том, как бренды люксовой одежды интегрируют книги в выстраивание отношений со своей аудиторией. Спойлер – молодой.
Коротко: Miu Miu, Loewe, Marc Jakobs, Valentino, Saint Laurent и другие – кто-то открывает книжный магазин в Париже, кто-то устраивает книжные клубы, кто-то постит в соцсетях селфи с классикой, кто-то коллабится с Букером, кто-то делает брендированные лимитированные издания классики и феминисткой прозы и так далее. Молодцы.
Что я думаю?
Хочу обратить внимание какие именно книги они выбирают – классика и нишевая литература на подумать. То есть не легкое массовое чтение. А такое, которым можно показать свою инаковость, транслировать ценности.
Для чего это? Почему они это делают сейчас?
Первое: Это противопоставление быстрой массовой моде. Заострение УТП. Придание веса, подчеркивание элитарности, избранности. Время на чтение – привилегия. Усилия для осмысления прочитанного – не для всех.
Вообще феномен чтения в последние годы неоднозначен и даже парадоксален, мне кажется. Еще интереснее, что ситуация одинаковая во всем мире!
С одной стороны, чтение книг, особенно бумажных, становится процессом для избранных. Сейчас особенно важно то, как книга выглядит, как она сделана, это объект, которым хочется обладать, возможно, коллекционировать. Сопоставляем: как и дорогие вещи.
Второе: С другой стороны, уже несколько лет мы наблюдаем невероятный подъем чтения среди поколения Z и младше. Да, старшее поколение может оставить причитания на тему, что молодёжь не читает, вчерашнему дню и себе.
Не читают, обобщенно говоря, все остальные. А по всем отчетам и статистикам в мире молодые читают, и большинство предпочитает именно бумажные книги. То есть бренды выстраивают свои отношения с целевой аудиторией из поколения Z.
Парадокс и основная сложность, на мой взгляд, заключаются в том, что бренды критикуют букток (это сегмент тиктока, продвигающий чтение) из-за того, что он продвигает легкие книги, такой фаст ридинг по аналогии с фаст фэшн. Но загвоздка в том, что основной части молодой читающей аудитории как раз интересен контент, продвигающийся буктоком, массовый. Но ладно. Засчитаем брендам попытку. Это все равно умный шаг. Потому что читателям поколения Z правда важно обладать книгой, как вещью. А люкс бренды тоже создают то, чем хочется обладать и то, что не всем доступно. Наверняка найдутся те, кому люкс по карману.
Третье: Кроме элитарности чтения, и его популярности у молодого поколения, все бренды отметили ещё одну важную деталь. Молодым читателям (в основном читательницам) нужна принадлежность к какому-то кругу, обществу, комьюнити. В последнее годы, например, возродились книжные клубы. И это популярно не только среди умных богатых идеальных жен, как из клуба Риз Уизерспун, как было раньше, но и у девчонок помладше, но тоже не простых.
И бренды вкладывают немалые деньги, чтобы и таким образом найти касание со своей аудиторией. Респект.
Мне интересно спустится ли этот тренд, подхватят ли его массовые бренды и адаптируют под себя? Или мы останемся в связке книга – роскошь как часть позиционирования люкса?
В целом, идея такой связки масс-брендов с молодой аудиторией может быть даже эффективнее. Посмотрим.
BY Умные красивые
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from ms
