Когда где-то появляется комментарий в стиле «а вот у них в Абхазии целых семь банков!», то очень часто это бывает простой наброс и хайп; потому что говоря о финансово-кредитной системе [как в данном конкретном случае] сравнивать надо не формальный статус и схожий исторический путь в коротком периоде, а прочие характеристики.
К примеру, население Абхазии составляет 245 тысяч человек, это в пять раз больше, чем население Южной Осетии [в лучшем случае]. Объём абхазского экспорта в разные страны составил свыше 7 миллиардов рублей «против» 2 осетинских миллиардов, значительная доля продукции при этом «транзитного» происхождения [транспорт и автозапчасти] и произведена за пределами республики.
Кроме того, у Южной Осетии в данный момент есть только один торговый партнёр - Россия, для Абхазии же она - основной, но не единственный. Любое количество банков [>2] в юго-осетинской реальности - абсолютная бессмыслица.
Поэтому можно завидовать абхазским банкам, приднестровской металлургии, тайваньской электронике и пытаться догнать и перегнать, но без учёта ключевой статистики это выглядит достаточно комично.
Когда где-то появляется комментарий в стиле «а вот у них в Абхазии целых семь банков!», то очень часто это бывает простой наброс и хайп; потому что говоря о финансово-кредитной системе [как в данном конкретном случае] сравнивать надо не формальный статус и схожий исторический путь в коротком периоде, а прочие характеристики.
К примеру, население Абхазии составляет 245 тысяч человек, это в пять раз больше, чем население Южной Осетии [в лучшем случае]. Объём абхазского экспорта в разные страны составил свыше 7 миллиардов рублей «против» 2 осетинских миллиардов, значительная доля продукции при этом «транзитного» происхождения [транспорт и автозапчасти] и произведена за пределами республики.
Кроме того, у Южной Осетии в данный момент есть только один торговый партнёр - Россия, для Абхазии же она - основной, но не единственный. Любое количество банков [>2] в юго-осетинской реальности - абсолютная бессмыслица.
Поэтому можно завидовать абхазским банкам, приднестровской металлургии, тайваньской электронике и пытаться догнать и перегнать, но без учёта ключевой статистики это выглядит достаточно комично.
Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so.
from ms
