Вчера вечером стало известно, как на онлайн-конференции ООН по климату представитель России Олег Анисимов произнес: «Сейчас я выступаю не как член российской делегации, а как человек, проживающий в России и выражающий свое сочувствие Украине, и сожалеющий о том, что мы не смогли предотвратить вот эти действия».
Анисимов (доктор географических наук, профессор, заведующий отделом ГГИ Росгидромета) попал в новости, а «Медуза» взяла у него развернутый комментарий. Очень хочется, чтобы этот комментарий вошел в учебники по истории и социологии, которые будут изучать подавление человеческой воли в России. Там было, например, такое:
«Я опасаюсь, что мое выступление скажется на моей карьере. Конечно, опасаюсь. Но, послушайте меня, мне — 64 года. Через две недели будет 65. Я живу в России и не хочу бежать из этой страны, своей родины, просто из-за того, что я чего-то опасаюсь. С точки зрения гражданина страны, я не сказал ничего такого, что эту страну бы опозорило. Ничего такого не сказал, да. И все эти мои опасения — ничто в сравнении с тем чувством удовлетворения, которое я получил, высказав свою позицию. Знаете, не всегда удается сказать так, чтобы это услышали все страны ООН».
Уверен, что почти любой человек (и точно тот, кто по каким-то причинам может говорить на большую аудиторию) сталкивался с этим: в России происходит что-то несправедливое → ты хочешь об этом высказаться, но боишься, потому что живешь в репрессивном государстве → собравшись с силами, все равно высказываешься → тревогу окатывает волной какого-то особенного, редкого чувства → тревога никуда не уходит, но тебе лучше.
Это особенное чувство – и есть то самое удовлетворение (не путать с самодовольством) от того, что ты не зассал и высказал свою позицию. Из таких удовлетворений, даже по самым небольшим и не принципиальным вопросам, один за другим и складывается человеческое достоинство, такие удовлетворения в конечном счете и делают нас людьми.
Российская власть все последние годы это достоинство старательно размывала, но в последние дни просто шарахнула по нему кислотой: войну с Украиной нельзя называть «войной», критики вторжения в Украину – предатели.
Почему так происходит – понятно: люди Путину уже давно не нужны. Это было ясно и так, но сейчас еще и зарифмовалось бесконечными совещаниями за километровым столом: даже ближайшие соратники, даже в разгар тяжелейшей войны не приближаются к национальному лидеру и получают ядерные приказы из другого конца кабинета.
А поскольку человеческое достоинство, как бицепс и пресс, нужно тренировать постоянно, позволю себе несколько раз выразить свое мнение.
1. Путин вторгся на территорию суверенного государства и ведет там войну.
2. Власть сакрализировала праздник Дня Победы (в том числе введя в Конституцию и Уголовный кодекс соответствующие статьи), но уже четыре дня скручивает и отправляет под административный арест людей, которые выходят на митинг с плакатами «Нет войне».
3. Минобороны России утверждает, что уничтожает с помощью высокоточного оружия только военные объекты противника, но в Украине, по данным ООН, уже больше 100 погибших мирных жителей, сотни – раненых, больше 350 000 беженцев и неизвестно сколько тысяч – в бомбоубежищах.
4. Путин еще в сентябре 2021 года назвал главным врагом России бедность, но уже через пять месяцев торпедировал экономику нашей страны и обрек значительную часть населения не на бедность, а на нищету.
5. «А как же Донбасс все эти 8 лет?» Донбасс все эти 8 лет – это трагедия с тысячами жертв. С большой долей вероятности, трагедии этой не случилось бы, если бы не участие России. И да, все эти 8 лет там было много несправедливого и ужасного с обеих сторон.
Вчера вечером стало известно, как на онлайн-конференции ООН по климату представитель России Олег Анисимов произнес: «Сейчас я выступаю не как член российской делегации, а как человек, проживающий в России и выражающий свое сочувствие Украине, и сожалеющий о том, что мы не смогли предотвратить вот эти действия».
Анисимов (доктор географических наук, профессор, заведующий отделом ГГИ Росгидромета) попал в новости, а «Медуза» взяла у него развернутый комментарий. Очень хочется, чтобы этот комментарий вошел в учебники по истории и социологии, которые будут изучать подавление человеческой воли в России. Там было, например, такое:
«Я опасаюсь, что мое выступление скажется на моей карьере. Конечно, опасаюсь. Но, послушайте меня, мне — 64 года. Через две недели будет 65. Я живу в России и не хочу бежать из этой страны, своей родины, просто из-за того, что я чего-то опасаюсь. С точки зрения гражданина страны, я не сказал ничего такого, что эту страну бы опозорило. Ничего такого не сказал, да. И все эти мои опасения — ничто в сравнении с тем чувством удовлетворения, которое я получил, высказав свою позицию. Знаете, не всегда удается сказать так, чтобы это услышали все страны ООН».
Уверен, что почти любой человек (и точно тот, кто по каким-то причинам может говорить на большую аудиторию) сталкивался с этим: в России происходит что-то несправедливое → ты хочешь об этом высказаться, но боишься, потому что живешь в репрессивном государстве → собравшись с силами, все равно высказываешься → тревогу окатывает волной какого-то особенного, редкого чувства → тревога никуда не уходит, но тебе лучше.
Это особенное чувство – и есть то самое удовлетворение (не путать с самодовольством) от того, что ты не зассал и высказал свою позицию. Из таких удовлетворений, даже по самым небольшим и не принципиальным вопросам, один за другим и складывается человеческое достоинство, такие удовлетворения в конечном счете и делают нас людьми.
Российская власть все последние годы это достоинство старательно размывала, но в последние дни просто шарахнула по нему кислотой: войну с Украиной нельзя называть «войной», критики вторжения в Украину – предатели.
Почему так происходит – понятно: люди Путину уже давно не нужны. Это было ясно и так, но сейчас еще и зарифмовалось бесконечными совещаниями за километровым столом: даже ближайшие соратники, даже в разгар тяжелейшей войны не приближаются к национальному лидеру и получают ядерные приказы из другого конца кабинета.
А поскольку человеческое достоинство, как бицепс и пресс, нужно тренировать постоянно, позволю себе несколько раз выразить свое мнение.
1. Путин вторгся на территорию суверенного государства и ведет там войну.
2. Власть сакрализировала праздник Дня Победы (в том числе введя в Конституцию и Уголовный кодекс соответствующие статьи), но уже четыре дня скручивает и отправляет под административный арест людей, которые выходят на митинг с плакатами «Нет войне».
3. Минобороны России утверждает, что уничтожает с помощью высокоточного оружия только военные объекты противника, но в Украине, по данным ООН, уже больше 100 погибших мирных жителей, сотни – раненых, больше 350 000 беженцев и неизвестно сколько тысяч – в бомбоубежищах.
4. Путин еще в сентябре 2021 года назвал главным врагом России бедность, но уже через пять месяцев торпедировал экономику нашей страны и обрек значительную часть населения не на бедность, а на нищету.
5. «А как же Донбасс все эти 8 лет?» Донбасс все эти 8 лет – это трагедия с тысячами жертв. С большой долей вероятности, трагедии этой не случилось бы, если бы не участие России. И да, все эти 8 лет там было много несправедливого и ужасного с обеих сторон.
BY Дудь
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from ms
