Долго искал ёмкую формулировку для своего скепсиса в отношении кабинетной разработки проектов будущего для России, особенно проектов конституции. И нашёл наконец у Негри.
Как я уже писал, это прогрессивное занятие по сравнению с болезненным самоедством оппозиционной общественности, но в своей вынужденной априорности эти разработки слишком недооценивают значение политической борьбы. В таком виде эта мысль не удовлетворяет своей расплывчатостью, хочется более концентрированного её выражения.
А оно всё это время лежало на поверхности у Негри: проблема априорных проектов конституции на будущее в том, что это конституции без учреждающей власти.
Негри показывает противоречие между учреждающей властью, которая несёт демократический заряд, и учреждённой властью, которая пытается ограничить первую, избавиться от неё, зафиксировав пределы власти в конституции. Учреждающая власть это стихия абсолютной демократии, а конституция это её укрощение и подавление. Демократия заканчивается там, где начинается конституция, обозначающая её пределы. Поэтому конституционализм это реакционное и антидемократическое учение.
Так вот попытки изобрести конституцию вне (или до) революционно-демократического процесса работают не на подготовку к построению демократии, а на превентивное обуздание будущего возвращения учреждающей власти и на противодействие её демократическому потенциалу.
Долго искал ёмкую формулировку для своего скепсиса в отношении кабинетной разработки проектов будущего для России, особенно проектов конституции. И нашёл наконец у Негри.
Как я уже писал, это прогрессивное занятие по сравнению с болезненным самоедством оппозиционной общественности, но в своей вынужденной априорности эти разработки слишком недооценивают значение политической борьбы. В таком виде эта мысль не удовлетворяет своей расплывчатостью, хочется более концентрированного её выражения.
А оно всё это время лежало на поверхности у Негри: проблема априорных проектов конституции на будущее в том, что это конституции без учреждающей власти.
Негри показывает противоречие между учреждающей властью, которая несёт демократический заряд, и учреждённой властью, которая пытается ограничить первую, избавиться от неё, зафиксировав пределы власти в конституции. Учреждающая власть это стихия абсолютной демократии, а конституция это её укрощение и подавление. Демократия заканчивается там, где начинается конституция, обозначающая её пределы. Поэтому конституционализм это реакционное и антидемократическое учение.
Так вот попытки изобрести конституцию вне (или до) революционно-демократического процесса работают не на подготовку к построению демократии, а на превентивное обуздание будущего возвращения учреждающей власти и на противодействие её демократическому потенциалу.
BY Замятин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from ms
