Неколлективный Запад

Чтобы всё осталось по-прежнему, всё должно измениться
***
Описывая подъем и триумф центристского либерализма, Иммануил Валлерстайн показал, как ему удалось распространить свое влияние на конкурирующие идеологии и проекты - консерватизм и социализм - , постепенно выхолостив их и оставив от них лишь пустые оболочки.
После этого триумфа «флагманские» меры, фигурирующие на знаменах социалистов или консерваторов, больше не ставят под вопрос основы существующей социальной системы – экономический рост и расширение индивидуальных прав. Чуть больше перераспределения, "зеленого" и антифашистского пафоса с одной стороны, речи о необходимости авторитета и националистический фольклор с другой - вот и все, что может предложить марионеточная оппозиция, подчиняющаяся законам деборовского Спектакля и в совершенстве овладевшая искусством протестной иллюзии.
Идеология "ультра- центра", в свою очередь, обходится без громких лозунгов. Свою жесткость центристский либерализм проявляет не на словах, а на практике.
Как писал Марсель Гоше, неолиберальная идеология максималистична по содержанию и минималистична по форме. Она обходится без «ярких речей, глобальных конструкций и поражающих воображение доктрин. Радикализм ультра-центра - это радикализм спокойный, но неумолимый. Это система, в которой вам нужен не вождь, а технократы, регулирующие работу «независимых» рыночно-правовых механизмов. Ультра- центр предлагает не всенародную революцию, а микромеры, расширяющие набор индвидуальных прав и сферу контроля капитала и технократии. Революция ультра-центра действительно взрывает человеческое существование, но делает это постепенно, незаметно, без лишнего шума."

Вспоминается, что первая книга Макрона, изданная осенью 2016 года в преддверии выборов, так и называлась «Революция». Эта революция предполагает ускорение курса, ведущегося уже много лет.
«За последние десятилетия мы неоднократно констатировали, что, каким бы ни было большинство у власти, им реализуются примерно одни и те же меры, приводящие к ухудшению условий труда и стабильной занятости, демонтажу государства всеобщего благосостояния, росту бедности, сокращению промышленной базы страны, стратегической уязвимости и росту популизма», – говорит экономист Фредерик Фара.
И следует признать, что на данный момент нет силы, способой изменить этот вектор.
При этом, хотя идеология «ультра-центра» довольна зыбка, она тем не менее обладает огромной мобилизующей силой, действующей в том числе и за пределами своей социальной базы.
В отличие от старой люмпен-буржуазии, которую исследователи колониализма определяли как промежуточные классы (торговцы, юристы, промышленники и т. д.), находящиеся на службе у колониальных хозяев и лишенные классового сознания, международная люмпен-олигархия, поднявшаяся в период ускоренной глобализации, скреплена чувством принадлежности к высшим слоям мирового сообщества и желанием служить моральным компасом для всего человечества. Именно предлагая промежуточным классам разделить с ними чувство морального превосходства и причастности к «просвещенному передовому авангарду», истинные победители глобализации добились того, что мелкая буржуазия движется в их форватере. И хотя материальное положение промежуточных классов не столь завидно, они наделены «референтным» культурным капиталом.
Те же, кто полностью проигрывает от неолиберальных процессов, экономически и символически «отверженные» не имеют ни общей идеологии, ни программы, ни лагеря. Весь их протестный потенциал исчерпывается в тщетных мобилизациях, разыгрываемых марионеточной оппозицией, которая неспособна предложить кардинально новый курс.
Очевидно, что время для Политики еще не пришло. Оно несомненно придет позже, когда кризисы разрастутся, хаос усилится, а дезинтеграция углубится. Иначе и быть не может, ведь энтропия, распад и хаос присущи системе, основополагающим принципом которой является война всех против всех.

www.group-telegram.com/us/nekollektivnyzapad.com/232

32.3K viewsSep 5 at 17:02

Чтобы всё осталось по-прежнему, всё должно измениться
***
Описывая подъем и триумф центристского либерализма, Иммануил Валлерстайн показал, как ему удалось распространить свое влияние на конкурирующие идеологии и проекты - консерватизм и социализм - , постепенно выхолостив их и оставив от них лишь пустые оболочки.
После этого триумфа «флагманские» меры, фигурирующие на знаменах социалистов или консерваторов, больше не ставят под вопрос основы существующей социальной системы – экономический рост и расширение индивидуальных прав. Чуть больше перераспределения, "зеленого" и антифашистского пафоса с одной стороны, речи о необходимости авторитета и националистический фольклор с другой - вот и все, что может предложить марионеточная оппозиция, подчиняющаяся законам деборовского Спектакля и в совершенстве овладевшая искусством протестной иллюзии.
Идеология "ультра- центра", в свою очередь, обходится без громких лозунгов. Свою жесткость центристский либерализм проявляет не на словах, а на практике.
Как писал Марсель Гоше, неолиберальная идеология максималистична по содержанию и минималистична по форме. Она обходится без «ярких речей, глобальных конструкций и поражающих воображение доктрин. Радикализм ультра-центра - это радикализм спокойный, но неумолимый. Это система, в которой вам нужен не вождь, а технократы, регулирующие работу «независимых» рыночно-правовых механизмов. Ультра- центр предлагает не всенародную революцию, а микромеры, расширяющие набор индвидуальных прав и сферу контроля капитала и технократии. Революция ультра-центра действительно взрывает человеческое существование, но делает это постепенно, незаметно, без лишнего шума."

Вспоминается, что первая книга Макрона, изданная осенью 2016 года в преддверии выборов, так и называлась «Революция». Эта революция предполагает ускорение курса, ведущегося уже много лет.
«За последние десятилетия мы неоднократно констатировали, что, каким бы ни было большинство у власти, им реализуются примерно одни и те же меры, приводящие к ухудшению условий труда и стабильной занятости, демонтажу государства всеобщего благосостояния, росту бедности, сокращению промышленной базы страны, стратегической уязвимости и росту популизма», – говорит экономист Фредерик Фара.
И следует признать, что на данный момент нет силы, способой изменить этот вектор.
При этом, хотя идеология «ультра-центра» довольна зыбка, она тем не менее обладает огромной мобилизующей силой, действующей в том числе и за пределами своей социальной базы.
В отличие от старой люмпен-буржуазии, которую исследователи колониализма определяли как промежуточные классы (торговцы, юристы, промышленники и т. д.), находящиеся на службе у колониальных хозяев и лишенные классового сознания, международная люмпен-олигархия, поднявшаяся в период ускоренной глобализации, скреплена чувством принадлежности к высшим слоям мирового сообщества и желанием служить моральным компасом для всего человечества. Именно предлагая промежуточным классам разделить с ними чувство морального превосходства и причастности к «просвещенному передовому авангарду», истинные победители глобализации добились того, что мелкая буржуазия движется в их форватере. И хотя материальное положение промежуточных классов не столь завидно, они наделены «референтным» культурным капиталом.
Те же, кто полностью проигрывает от неолиберальных процессов, экономически и символически «отверженные» не имеют ни общей идеологии, ни программы, ни лагеря. Весь их протестный потенциал исчерпывается в тщетных мобилизациях, разыгрываемых марионеточной оппозицией, которая неспособна предложить кардинально новый курс.
Очевидно, что время для Политики еще не пришло. Оно несомненно придет позже, когда кризисы разрастутся, хаос усилится, а дезинтеграция углубится. Иначе и быть не может, ведь энтропия, распад и хаос присущи системе, основополагающим принципом которой является война всех против всех.

BY Неколлективный Запад