«Бежим кататься на розовых пони». Новый законопроект защитит всех от деструктивного контента, что бы это ни значило
Госдума все активнее подстраивается к закону о защите от деструктивного контента. Закон этот напоминает призрака – никто его не видел, но все боятся, и второе во многом вытекает из первого. Ведь и правда совершенно непонятно пока, куда думские кудесники вывернут эту инициативу, на первый взгляд вполне назревшую.
Если ядром закона станет слово «защита» - это одно дело: речь тогда пойдет о грамотных маркировках, цензурных правках, удобных системах родительского контроля и увода всякого шлака за полночь. Но если бороться решили непосредственно с самим контентом – может нечаянно получиться, что смотреть, читать и слушать у нас фактически нечего, а уж о поиграть вообще стоит забыть. Ведь агрессия и насилие, о которых упоминают депутаты, впечатаны, встроены попросту повсеместно.
И если формулировка останется столь же размытой, тогда мы вновь упремся в главный вопрос: кто будет решать, деструктивен контент или нет? Ибо этот человек или орган автоматически вознесется где-то в пятерку самых влиятельных регуляторов страны.
Возможно, для начала стоит обратиться к корифеям из РКН за лингвистическим анализом слова «деструктивный».
«Бежим кататься на розовых пони». Новый законопроект защитит всех от деструктивного контента, что бы это ни значило
Госдума все активнее подстраивается к закону о защите от деструктивного контента. Закон этот напоминает призрака – никто его не видел, но все боятся, и второе во многом вытекает из первого. Ведь и правда совершенно непонятно пока, куда думские кудесники вывернут эту инициативу, на первый взгляд вполне назревшую.
Если ядром закона станет слово «защита» - это одно дело: речь тогда пойдет о грамотных маркировках, цензурных правках, удобных системах родительского контроля и увода всякого шлака за полночь. Но если бороться решили непосредственно с самим контентом – может нечаянно получиться, что смотреть, читать и слушать у нас фактически нечего, а уж о поиграть вообще стоит забыть. Ведь агрессия и насилие, о которых упоминают депутаты, впечатаны, встроены попросту повсеместно.
И если формулировка останется столь же размытой, тогда мы вновь упремся в главный вопрос: кто будет решать, деструктивен контент или нет? Ибо этот человек или орган автоматически вознесется где-то в пятерку самых влиятельных регуляторов страны.
Возможно, для начала стоит обратиться к корифеям из РКН за лингвистическим анализом слова «деструктивный».
BY НЕВМИНКУЛЬТ
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation.
from us
