Чем отличается разрушительный шовинизм от созидательного патриотизма?
Когда Суворов говорил: «Мы русские, какой восторг!», – он никого не обвинял, что кто-то нерусский. Он говорил: «Мы русские, какой восторг!». И на майке какого-нибудь парня «Мы русские, какой восторг!» не читается как оскорбление.
Когда ты на майке мальчика из Украины читаешь: «Боже, слава тебе, что я не москаль», – вы только вдумайтесь. То есть для меня смысл жизни заключается в том, что я не кто-то – «Слава тебе, Боже, что я не москаль». Вместо того, чтобы написать: «Какое счастье, что я украинец, я украинец – какой восторг!».
В этом-то и заключается разница, но она гигантская, эта разница. Это, казалось бы, одно и то же, любят своё. Нет. Одни любят своё, а другие ненавидят чужое.
Чем отличается разрушительный шовинизм от созидательного патриотизма?
Когда Суворов говорил: «Мы русские, какой восторг!», – он никого не обвинял, что кто-то нерусский. Он говорил: «Мы русские, какой восторг!». И на майке какого-нибудь парня «Мы русские, какой восторг!» не читается как оскорбление.
Когда ты на майке мальчика из Украины читаешь: «Боже, слава тебе, что я не москаль», – вы только вдумайтесь. То есть для меня смысл жизни заключается в том, что я не кто-то – «Слава тебе, Боже, что я не москаль». Вместо того, чтобы написать: «Какое счастье, что я украинец, я украинец – какой восторг!».
В этом-то и заключается разница, но она гигантская, эта разница. Это, казалось бы, одно и то же, любят своё. Нет. Одни любят своё, а другие ненавидят чужое.
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender.
from us
