Громко крикнул Маяк: "В БЕРЕЗЕ ПОМОГЛИ БЕЖЕНЦАМ ИЗ УКРАИНЫ». Районный Красный Крест«выделил сертификаты на 135 бел. рублей беженцам из Северодонецка Луганской обл. Людмиле Мартысевич и ее 12-летнему внуку Даниилу», которые остановились у родственников д. Здитово Споровского с/c. Даню «определили в школу. Людмила надеется, что с программой обучения на белорусском языке он справится." Бабушка Люда не знает, что программа обучения в белорусских школах ведётся на русском, как и в школах Луганщины. А уроки белорусского языка Даня, конечно же, осилит, если он учил украинский. Ведь языки очень схожи. Некоммерческие "краснокрестовцы", одетые в бела-чырвона-белыя цвета (куда смотрят менты?!), единоразово облагоденствовали такой огромной суммой, что это надо было обязательно озвучить. Бабушка Люда, наверное, не знает, что прибежала в страну, которая помогает Раше бомбить её дом и мужа с зятем и дочкой, оставшихся в ужасах войны. А ещё бабушка Люда скоро узнает, что в Беларуси спасение беженцев дело рук самих беженцев.
Громко крикнул Маяк: "В БЕРЕЗЕ ПОМОГЛИ БЕЖЕНЦАМ ИЗ УКРАИНЫ». Районный Красный Крест«выделил сертификаты на 135 бел. рублей беженцам из Северодонецка Луганской обл. Людмиле Мартысевич и ее 12-летнему внуку Даниилу», которые остановились у родственников д. Здитово Споровского с/c. Даню «определили в школу. Людмила надеется, что с программой обучения на белорусском языке он справится." Бабушка Люда не знает, что программа обучения в белорусских школах ведётся на русском, как и в школах Луганщины. А уроки белорусского языка Даня, конечно же, осилит, если он учил украинский. Ведь языки очень схожи. Некоммерческие "краснокрестовцы", одетые в бела-чырвона-белыя цвета (куда смотрят менты?!), единоразово облагоденствовали такой огромной суммой, что это надо было обязательно озвучить. Бабушка Люда, наверное, не знает, что прибежала в страну, которая помогает Раше бомбить её дом и мужа с зятем и дочкой, оставшихся в ужасах войны. А ещё бабушка Люда скоро узнает, что в Беларуси спасение беженцев дело рук самих беженцев.
The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons.
from nl
