КАРЛИК-НОС ВО ГЛАВЕ БРИТАНСКОГО СОДРУЖЕСТВА Сегодня новым королем Англии стал принц Чарльз — тот самый, который по словам писателя Артуро Перес-Реверте является интеллектуальным карликом с мозгами Форреста Гампа. Итак, неумный и непопулярный семидесятичетырехлетний король, английский аналог Байдена, возглавил Британское содружество. Теперь он король Карл III. В Англии его не любят за то, как он обошелся с принцессой Дианой. Кроме того, нового короля считают снобом и политиканом (он большой специалист по исправлению климата). Интересно, что власть Лондона в колониях все больше слабеет. Вслед за Маврикием и Гонконгом, освободившимися от английской короны в девяностые, связь с метрополией недавно разорвал Барбадос. На очереди Ямайка, где Чарльза-Карла терпеть не могут. Там уже пишут новую конституцию, готовятся провести референдум и провозгласить страну республикой. Судя по всему, Карлу предстоит задуть последний огонек британского господства над народами и морями. Пожелаем ему удачи. Боже, храни этого короля!
КАРЛИК-НОС ВО ГЛАВЕ БРИТАНСКОГО СОДРУЖЕСТВА Сегодня новым королем Англии стал принц Чарльз — тот самый, который по словам писателя Артуро Перес-Реверте является интеллектуальным карликом с мозгами Форреста Гампа. Итак, неумный и непопулярный семидесятичетырехлетний король, английский аналог Байдена, возглавил Британское содружество. Теперь он король Карл III. В Англии его не любят за то, как он обошелся с принцессой Дианой. Кроме того, нового короля считают снобом и политиканом (он большой специалист по исправлению климата). Интересно, что власть Лондона в колониях все больше слабеет. Вслед за Маврикием и Гонконгом, освободившимися от английской короны в девяностые, связь с метрополией недавно разорвал Барбадос. На очереди Ямайка, где Чарльза-Карла терпеть не могут. Там уже пишут новую конституцию, готовятся провести референдум и провозгласить страну республикой. Судя по всему, Карлу предстоит задуть последний огонек британского господства над народами и морями. Пожелаем ему удачи. Боже, храни этого короля!
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from nl