Notice: file_put_contents(): Write of 13052 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Live Народная Редакция | Telegram Webview: PresidentGordonLive/99818 -
Новый год начинается с прекращения действия российско-украинского договора о транзите газа. Что уменьшает европейский рынок для Газпрома на очередные 40 млрд кубометров по договору или фактические 15 млрд, которые шли через единственную ГИС в Судже.
Теперь остается только одна труба Турецкого потока (вторая - это газ на внутренний рынок Турции). Других маршрутов нет.
Правда, идут разговоры о том, что американцы готовы купить остатки Северного потока, и в таком случае возможно возобновление подачи газа через оставшуюся трубу. Если опыт пройдет успешно, то не исключено, что такой же номер будет проделан и с украинской ГТС. Но все это означает, что статус Газпрома будет сведен к минимальной позиции - теперь он будет продавать газ не напрямую покупателям, а исключительно посредникам. И на их условиях. И они однозначно будут на порядок хуже тех, которые были у Газпрома до начала всех развязанных им газовых войн с Европой.
Поражением считается такое завершение войны, при котором общее положение стороны становится хуже, чем до войны. Победой - если положение становится лучше.
В конфликте Россия-Европа по газу Россия - абсолютно и однозначно лузер. Она потеряла рынок, что при всех обстоятельствах является полным и безоговорочным поражением. Восстановление доступа на этот рынок даже в самом гипотетическом варианте сможет вернуть не более половины той доли, которая была до войны.
С Европой вопрос сложнее и менее однозначный. С одной стороны, европейцы теперь покупают более дорогой газ (не сказать, что намного дороже, но дороже), вдобавок уменьшение доли трубопроводных поставок снизило устойчивость газового снабжения в периоды пикового потребления, что требует от европейцев каждый год заполнять хранилища, что называется, «под завязку». Но есть и несомненный плюс - диверсификация поставщиков и прекращение монополии одного из них. А это - вопрос безопасности, которая тоже стоит денег. И как выяснилось опытным путем, очень немалых. Из неявных плюсов, которые в России почему-то считают минусом, для Европы более дорогой газ становится мотивом вывода индустрии четвертого-пятого укладов в страны с более дешевой энергией, а значит - Европа ускоренно «расчищает» свою территорию для экономики шестого уклада. Процесс небыстрый и очень болезненный, однако любой переход на новый уровень - это всегда кризис, а в случаях ускоренного проведения процесса - катастрофа. Но это проектный кризис и проектная катастрофа, выход из которых запроектирован и главное - не дать процессу перейти в хаотическую стадию.
В любом случае Европа как минимум не проиграла, а выигрыш ее, если он есть, проявится позднее - где-то в течение 10-15 лет.
Выиграли в газовой войне России и Европы практически все крупнейшие поставщики газа и в первую очередь - американцы (и, конечно, норвежцы, про которых как-то постоянно забывается). Но норвежцы просто ухватили бога за бороду, получив сверхдоходы буквально из ничего, примерно как российская братва ничего не делая получила такие же сверхдоходы в нулевые годы. А вот американцы пришли к результату через долгий, сложный и неоднозначный проект разработки сланцевых месторождений газа и нефти. И если пятнадцать лет назад он выглядел предельно рискованным и неочевидным, то сейчас можно точно сказать, что риск себя оправдал.
Собственно, если бы они не рискнули, то и не получили бы результат. Стабильность - это всегда трупное разложение. Риск - это всегда шанс.
Новый год начинается с прекращения действия российско-украинского договора о транзите газа. Что уменьшает европейский рынок для Газпрома на очередные 40 млрд кубометров по договору или фактические 15 млрд, которые шли через единственную ГИС в Судже.
Теперь остается только одна труба Турецкого потока (вторая - это газ на внутренний рынок Турции). Других маршрутов нет.
Правда, идут разговоры о том, что американцы готовы купить остатки Северного потока, и в таком случае возможно возобновление подачи газа через оставшуюся трубу. Если опыт пройдет успешно, то не исключено, что такой же номер будет проделан и с украинской ГТС. Но все это означает, что статус Газпрома будет сведен к минимальной позиции - теперь он будет продавать газ не напрямую покупателям, а исключительно посредникам. И на их условиях. И они однозначно будут на порядок хуже тех, которые были у Газпрома до начала всех развязанных им газовых войн с Европой.
Поражением считается такое завершение войны, при котором общее положение стороны становится хуже, чем до войны. Победой - если положение становится лучше.
В конфликте Россия-Европа по газу Россия - абсолютно и однозначно лузер. Она потеряла рынок, что при всех обстоятельствах является полным и безоговорочным поражением. Восстановление доступа на этот рынок даже в самом гипотетическом варианте сможет вернуть не более половины той доли, которая была до войны.
С Европой вопрос сложнее и менее однозначный. С одной стороны, европейцы теперь покупают более дорогой газ (не сказать, что намного дороже, но дороже), вдобавок уменьшение доли трубопроводных поставок снизило устойчивость газового снабжения в периоды пикового потребления, что требует от европейцев каждый год заполнять хранилища, что называется, «под завязку». Но есть и несомненный плюс - диверсификация поставщиков и прекращение монополии одного из них. А это - вопрос безопасности, которая тоже стоит денег. И как выяснилось опытным путем, очень немалых. Из неявных плюсов, которые в России почему-то считают минусом, для Европы более дорогой газ становится мотивом вывода индустрии четвертого-пятого укладов в страны с более дешевой энергией, а значит - Европа ускоренно «расчищает» свою территорию для экономики шестого уклада. Процесс небыстрый и очень болезненный, однако любой переход на новый уровень - это всегда кризис, а в случаях ускоренного проведения процесса - катастрофа. Но это проектный кризис и проектная катастрофа, выход из которых запроектирован и главное - не дать процессу перейти в хаотическую стадию.
В любом случае Европа как минимум не проиграла, а выигрыш ее, если он есть, проявится позднее - где-то в течение 10-15 лет.
Выиграли в газовой войне России и Европы практически все крупнейшие поставщики газа и в первую очередь - американцы (и, конечно, норвежцы, про которых как-то постоянно забывается). Но норвежцы просто ухватили бога за бороду, получив сверхдоходы буквально из ничего, примерно как российская братва ничего не делая получила такие же сверхдоходы в нулевые годы. А вот американцы пришли к результату через долгий, сложный и неоднозначный проект разработки сланцевых месторождений газа и нефти. И если пятнадцать лет назад он выглядел предельно рискованным и неочевидным, то сейчас можно точно сказать, что риск себя оправдал.
Собственно, если бы они не рискнули, то и не получили бы результат. Стабильность - это всегда трупное разложение. Риск - это всегда шанс.
BY Live Народная Редакция
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from nl
