Восьмилетняя Клаудия с молодой мамой и отцом, который на 21 год старше жены, живет в городе Кали на западе Колумбии. Все события книги мы видим глазами девочки — родители то хотят расходиться, то передумывают и живут так, что лучше бы разошлись, то подруга и родственница мамы гибнет, упав с балкона (суицид? убийство?), то в овраге находят останки женщины, пропавшей много лет назад.
Бездны в романе «Бездны» Пилар Кинтаны фигурируют и буквально, и метафорично. Героини подходят к краю пропасти, улетают в кювет, падают с 18-го этажа. С другой стороны, есть измены жены или мужа, развод родителей, отказ от мечт, раннее материнство, страх потерять близких людей или саму себя, послеродовая депрессия — так уж ли хороша взрослая жизнь, раз везде зияют не менее темные, глубокие, страшные бездны? Кого нам винить в смерти Грейс Келли, Натали Вуд, Глории Иньес, Ребеки О’Брайен? Как не впустить в себя тьму и не позволить ей решить всё за тебя? Автор не дает ответов, но помогает осознать вопросы — уже полдела, как известно.
Восьмилетняя Клаудия с молодой мамой и отцом, который на 21 год старше жены, живет в городе Кали на западе Колумбии. Все события книги мы видим глазами девочки — родители то хотят расходиться, то передумывают и живут так, что лучше бы разошлись, то подруга и родственница мамы гибнет, упав с балкона (суицид? убийство?), то в овраге находят останки женщины, пропавшей много лет назад.
Бездны в романе «Бездны» Пилар Кинтаны фигурируют и буквально, и метафорично. Героини подходят к краю пропасти, улетают в кювет, падают с 18-го этажа. С другой стороны, есть измены жены или мужа, развод родителей, отказ от мечт, раннее материнство, страх потерять близких людей или саму себя, послеродовая депрессия — так уж ли хороша взрослая жизнь, раз везде зияют не менее темные, глубокие, страшные бездны? Кого нам винить в смерти Грейс Келли, Натали Вуд, Глории Иньес, Ребеки О’Брайен? Как не впустить в себя тьму и не позволить ей решить всё за тебя? Автор не дает ответов, но помогает осознать вопросы — уже полдела, как известно.
"Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists."
from nl
