За столом президиума Инициативной Комитет: т.т. Уншлихт, Бубнов, Богданов, акад. Ипатьев, Авиновицкий, проф. Попов. Зал Большого театра переполнен. Собрание открывает тов. Уншлихт. Член Реввоенсовета СССР, член Центральной ревизионной комиссии РКП(б) И.С. Уншлихт начинает без раскачки: «Мы собрались сегодня здесь, чтобы заложить фундамент новой добровольной организации, охватывающей самые широкие круги трудового населения. Перед нами сегодня задача весьма трудная и тяжелая, задача первостепенной важности. Наши противники – международные капиталисты готовятся к новой войне, они изощряются, как бы использовать все усовершенствования техники для разгрома нас. Мы должны быть наготове. В частности, самые широкие круги населения должны принять участие в химической обороне, ибо с этой стороны нам угрожает самая серьезная опасность».
В этих словах одного из высокопоставленных советских функционеров и политических деятелей не было преувеличения. Опыт Первой мировой войны был еще очень свеж. Уже к концу войны 1914–1918 г.г. химические средства ведения войны заняли настолько выдающееся место в ряде средств поражения, что последний период мировой войны считают на 55% войной химической. И, в самом деле, она знает огромное количество отравляющих веществ (до 80), примененных порой в грандиозных размерах. Так, например, 80% арт. снарядов, выпущенных во второй битве на Марне (Западный театр войны) в июле 1918 г., падает на химические», - отмечал крупный военный деятель, комиссар химических курсов усовершенствования командного состава Я.Л. Авиновицкий. По современным данным, за годы Первой мировой войны противоборствующие стороны в общей сложности использовали 12 тыс. тонн только иприта. Пострадало от него от 61,5 до 400 тыс. человек, в том числе со смертельным исходом 1130 человек.
И вместе с тем, несмотря на очевидный, - и не скрываемый, - военно-химический акцент в деятельности «Доброхима», необходимо отметить одну важную деталь. Инициаторы создания Общества друзей химической обороны и химической промышленности СССР отчетливо понимали, что одной пропагандой химических и военно-химических знаний, только просветительской и популяризаторской работой, обеспечить химический паритет с Европой и Америкой не удастся. Нужна поддержка и развитие фундаментальной химической науки. Очень четко эту мысль сформулировал выдающийся химик, академик В.Н. Ипатьев. «Известный параграф государственного бюджета несомненно должен отвести некоторое количество средств, чтобы оказать материальную поддержку для работ ученых лабораторий, ученых и заводо <…> Наша химическая мысль ценилась на Западе высоко и по отчетам и статистике видно, что Россия в 1914 году занимала одно из выдающихся мест среди исследователей этой отрасли науки – химии. Поэтому мы должны точно также одной из задач Доброхима поставить поддержку наших Втузов в смысле достаточного оборудования химических лабораторий, чтобы там производились исследования, чтобы опыт и знания учителей передавался передовому студенчеству, и оно могло бы нас перегнать впоследствии и плодотворно работать для развития химической промышленности».
И в этом аспекте советская власть была солидарна с учеными. Тот же Троцкий в свойственной ему экспрессивной манере настаивал: «Нельзя взять химика, хотя бы и гениального, посадить его в лабораторию и сказать: дайте мне в 24 часа сильно действующее отравляющее вещество. Химическая работа – лабораторная и научная, как и всякая вообще научно – изыскательная творческая работа – имеет свою внутреннюю логику, свою преемственность, свои непрерывные выводы, накопляя опыт и обобщение».
За столом президиума Инициативной Комитет: т.т. Уншлихт, Бубнов, Богданов, акад. Ипатьев, Авиновицкий, проф. Попов. Зал Большого театра переполнен. Собрание открывает тов. Уншлихт. Член Реввоенсовета СССР, член Центральной ревизионной комиссии РКП(б) И.С. Уншлихт начинает без раскачки: «Мы собрались сегодня здесь, чтобы заложить фундамент новой добровольной организации, охватывающей самые широкие круги трудового населения. Перед нами сегодня задача весьма трудная и тяжелая, задача первостепенной важности. Наши противники – международные капиталисты готовятся к новой войне, они изощряются, как бы использовать все усовершенствования техники для разгрома нас. Мы должны быть наготове. В частности, самые широкие круги населения должны принять участие в химической обороне, ибо с этой стороны нам угрожает самая серьезная опасность».
В этих словах одного из высокопоставленных советских функционеров и политических деятелей не было преувеличения. Опыт Первой мировой войны был еще очень свеж. Уже к концу войны 1914–1918 г.г. химические средства ведения войны заняли настолько выдающееся место в ряде средств поражения, что последний период мировой войны считают на 55% войной химической. И, в самом деле, она знает огромное количество отравляющих веществ (до 80), примененных порой в грандиозных размерах. Так, например, 80% арт. снарядов, выпущенных во второй битве на Марне (Западный театр войны) в июле 1918 г., падает на химические», - отмечал крупный военный деятель, комиссар химических курсов усовершенствования командного состава Я.Л. Авиновицкий. По современным данным, за годы Первой мировой войны противоборствующие стороны в общей сложности использовали 12 тыс. тонн только иприта. Пострадало от него от 61,5 до 400 тыс. человек, в том числе со смертельным исходом 1130 человек.
И вместе с тем, несмотря на очевидный, - и не скрываемый, - военно-химический акцент в деятельности «Доброхима», необходимо отметить одну важную деталь. Инициаторы создания Общества друзей химической обороны и химической промышленности СССР отчетливо понимали, что одной пропагандой химических и военно-химических знаний, только просветительской и популяризаторской работой, обеспечить химический паритет с Европой и Америкой не удастся. Нужна поддержка и развитие фундаментальной химической науки. Очень четко эту мысль сформулировал выдающийся химик, академик В.Н. Ипатьев. «Известный параграф государственного бюджета несомненно должен отвести некоторое количество средств, чтобы оказать материальную поддержку для работ ученых лабораторий, ученых и заводо <…> Наша химическая мысль ценилась на Западе высоко и по отчетам и статистике видно, что Россия в 1914 году занимала одно из выдающихся мест среди исследователей этой отрасли науки – химии. Поэтому мы должны точно также одной из задач Доброхима поставить поддержку наших Втузов в смысле достаточного оборудования химических лабораторий, чтобы там производились исследования, чтобы опыт и знания учителей передавался передовому студенчеству, и оно могло бы нас перегнать впоследствии и плодотворно работать для развития химической промышленности».
И в этом аспекте советская власть была солидарна с учеными. Тот же Троцкий в свойственной ему экспрессивной манере настаивал: «Нельзя взять химика, хотя бы и гениального, посадить его в лабораторию и сказать: дайте мне в 24 часа сильно действующее отравляющее вещество. Химическая работа – лабораторная и научная, как и всякая вообще научно – изыскательная творческая работа – имеет свою внутреннюю логику, свою преемственность, свои непрерывные выводы, накопляя опыт и обобщение».
BY История химии
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from nl
