Фокус-группы: С.Сокол выиграл теледебаты в Хакасии
15-30 августа ИНСОМАР провел серию фокус-групп, где оценивались выступления кандидатов и определялся победитель.
В. Коновалов. Выступления произвели скорее негативное впечатление – нападал на других кандидатов, чересчур остро реагировал на критику. Заверения в успехах диссонировали с личным опытом информантов. На первых дебатах зрители часто не могли назвать победителя, но далее В. Коновалов уступал оппонентам.
С. Сокол. В его образе отмечались спокойствие и уверенность, владение предметом. С. Сокол не только рассказывал о программе, но и отвечал на трудные вопросы. В первую неделю часто делил победу, но 28-30 августа победителем дебатов стали уверенно признавать его.
М. Молчанов. Провокации кандидата не помешали участникам со временем оценить владение достоверными цифрами и умение задавать острые вопросы, что добавило ему поддержку.
В. Грудинин. Оказался самым неубедительным кандидатом – запинался, постоянно читал текст по бумаге.
Фокус-группы: С.Сокол выиграл теледебаты в Хакасии
15-30 августа ИНСОМАР провел серию фокус-групп, где оценивались выступления кандидатов и определялся победитель.
В. Коновалов. Выступления произвели скорее негативное впечатление – нападал на других кандидатов, чересчур остро реагировал на критику. Заверения в успехах диссонировали с личным опытом информантов. На первых дебатах зрители часто не могли назвать победителя, но далее В. Коновалов уступал оппонентам.
С. Сокол. В его образе отмечались спокойствие и уверенность, владение предметом. С. Сокол не только рассказывал о программе, но и отвечал на трудные вопросы. В первую неделю часто делил победу, но 28-30 августа победителем дебатов стали уверенно признавать его.
М. Молчанов. Провокации кандидата не помешали участникам со временем оценить владение достоверными цифрами и умение задавать острые вопросы, что добавило ему поддержку.
В. Грудинин. Оказался самым неубедительным кандидатом – запинался, постоянно читал текст по бумаге.
Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights.
from nl
