Такой озноб как сейчас бывает только в этих местах, помню его с 2002-го года. Тело слегка трясет, но не как при простуде, скорее пыль с дорог и кремаций чуть оседает и вызывает эту дрожь. И именно в этих состояниях приходит понимание, что все можно мыслить по-другому, все знаки, все перемещения, цвет зданий, дороги, концепции. Похоже на трип с высвечиванием корней событий и явлений, языков и впечатлений.
И что видится отсюда?
Как и с музыкой, некая единая структура всего, от прикосновений к которой и появляется озноб (кстати, сегодня О.Г. прислал «Формализованную музыку» Ксенакиса).
У меня не получилось передать эти ощущения никаким способом. Про грамматические ядра, связывающие языки и музыку и лежащие в том времени, когда музыка и язык еще не разделялись. [Вы идете по улице. Представьте просто. Кто-то подходит с тряпкой, пропитанной жидкостью для наркоза, прижимает ее к вашему лицу, вы падаете ему же на руки и засыпаете. Здесь так, кто-то невидимый подносит к лицу теплый прожженный воздух, и все. Только это не совсем сон, можно все отмечать, за всем наблюдать, но не как в обычной жизни.
Еще М. сказал интересную вещь. Фонари на улицах будут задавать движение камеры, их ведь невозможно перекрыть, их слишком много, они слишком стихийны, они и будут снимать кино. Свет будет снимать свой фильм. Лиса не садится в лодку! Смотрит за происходящим с берега. ]
Такой озноб как сейчас бывает только в этих местах, помню его с 2002-го года. Тело слегка трясет, но не как при простуде, скорее пыль с дорог и кремаций чуть оседает и вызывает эту дрожь. И именно в этих состояниях приходит понимание, что все можно мыслить по-другому, все знаки, все перемещения, цвет зданий, дороги, концепции. Похоже на трип с высвечиванием корней событий и явлений, языков и впечатлений.
И что видится отсюда?
Как и с музыкой, некая единая структура всего, от прикосновений к которой и появляется озноб (кстати, сегодня О.Г. прислал «Формализованную музыку» Ксенакиса).
У меня не получилось передать эти ощущения никаким способом. Про грамматические ядра, связывающие языки и музыку и лежащие в том времени, когда музыка и язык еще не разделялись. [Вы идете по улице. Представьте просто. Кто-то подходит с тряпкой, пропитанной жидкостью для наркоза, прижимает ее к вашему лицу, вы падаете ему же на руки и засыпаете. Здесь так, кто-то невидимый подносит к лицу теплый прожженный воздух, и все. Только это не совсем сон, можно все отмечать, за всем наблюдать, но не как в обычной жизни.
Еще М. сказал интересную вещь. Фонари на улицах будут задавать движение камеры, их ведь невозможно перекрыть, их слишком много, они слишком стихийны, они и будут снимать кино. Свет будет снимать свой фильм. Лиса не садится в лодку! Смотрит за происходящим с берега. ]
BY jaadukiichadi
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from nl
