Четырнадцатый выпуск. Что не так с понятием «великий писатель»
Люди часто используют термин «великий писатель», однако при близком рассмотрении это словосочетание вызывает множество вопросов. Сегодня мы попробуем внять совету Вольтера и определиться с понятием перед его использованием.
Начнем с простого. Великий писатель, бесспорно, должен быть писателем. Кто такой писатель, более-менее понятно: это человек, который писал или пишет книги. Например, авторов художественной литературы называют писателями, и это адекватное использование термина.
Идем дальше. Как писателю стать великим? Достаточно ли для этого, будучи писателем, сделать что-нибудь великое?
В целях ответа на вопрос условимся, что будем считать примером великого деяния создание вакцины против рака.
Итак, у нас есть писатель, который создал такую вакцину. Он сделал великое. Стал ли он великим писателем? Представляется, что нет: это человек, сделавший великое медицинское открытие и притом писавший художественную литературу, но не великий писатель.
Значит, чтобы стать великим писателем, нужно сделать нечто великое в области литературы. Звучит логично.
Какое действие приходит на ум первым, когда мы задумываемся о том, что великого можно сделать в качестве писателя? Конечно, написание великой книги. Однако нельзя определять термин через этот же термин, а содержащее определяемый признак определение не приближает ни к пониманию термина, ни к пониманию признака.
Допустим, мы знаем, что такое великая книга. Как ни странно, это знание приводит нас к еще большему количеству вопросов. Достаточно ли написать одну великую книгу, чтобы считаться великим писателем, или нужно выдавать великие книги с периодичностью? С какой периодичностью, кстати? Можно ли продолжать считаться великим писателем, если после великой написать невеликую книгу? А если откровенно дрянную книгу? А несколько дрянных книг?
Вот еще вопросы. Когда писатель становится великим? В момент окончания работы над великой книгой? Сразу после ее публикации? Или достаточно только великого замысла? В процессе работы над великой книгой писатель велик или нет?
Франц Кафка велик? Если да, то он стал великим, перестав писать «Замок», или только после публикации, состоявшейся после его смерти и вопреки его воле? Или уже в процессе работы над текстом? Может быть, ему для величия хватило рукописи «Процесса»?
Кто принимает решение о величии писателя (книги)? Например, вы считаете, что они удовлетворяют критериям (которые, кстати, по-прежнему неизвестны), а я так не думаю. Великие в таком случае писатель и книга или нет?
Вдруг к истине нас приведут примеры? Скажем, велик ли Александр Пушкин? Принято считать, что да. А Михаил Лермонтов? Как будто тоже, но Пушкина часто ставят выше. Они оба великие? Можно быть более или менее великим? Величие – относительное понятие или абсолютное?
Рискну предположить, что термин «великий писатель» чаще всего используют школьные учителя литературы. Они же термин и обесценивают. Пушкин великий, Лермонтов великий, и Николай Гоголь, и Фёдор Достоевский, и вообще все писатели школьной программы. Если все великие, то что содержательного несет в себе этот термин? Или не все? Может быть, Михаил Салтыков-Щедрин – только кандидат в великие? Не вздумайте сказать это какому-нибудь учителю литературы.
Есть простой способ при написании текста определить, стоит ли каждое слово на своем месте. Слово на своем месте, если его нельзя удалить без потери смысла и заменить более подходящим словом.
Во многих случаях эпитет «великий» можно без потери смысла заменить на другие определения – менее безапелляционные. Да, это труднее, потому что другие определения нужно обосновывать. Например, придется объяснить, чём же хороша понравившаяся вам книга, а не талдычить о величии/неповторимости/гениальности ее автора.
Четырнадцатый выпуск. Что не так с понятием «великий писатель»
Люди часто используют термин «великий писатель», однако при близком рассмотрении это словосочетание вызывает множество вопросов. Сегодня мы попробуем внять совету Вольтера и определиться с понятием перед его использованием.
Начнем с простого. Великий писатель, бесспорно, должен быть писателем. Кто такой писатель, более-менее понятно: это человек, который писал или пишет книги. Например, авторов художественной литературы называют писателями, и это адекватное использование термина.
Идем дальше. Как писателю стать великим? Достаточно ли для этого, будучи писателем, сделать что-нибудь великое?
В целях ответа на вопрос условимся, что будем считать примером великого деяния создание вакцины против рака.
Итак, у нас есть писатель, который создал такую вакцину. Он сделал великое. Стал ли он великим писателем? Представляется, что нет: это человек, сделавший великое медицинское открытие и притом писавший художественную литературу, но не великий писатель.
Значит, чтобы стать великим писателем, нужно сделать нечто великое в области литературы. Звучит логично.
Какое действие приходит на ум первым, когда мы задумываемся о том, что великого можно сделать в качестве писателя? Конечно, написание великой книги. Однако нельзя определять термин через этот же термин, а содержащее определяемый признак определение не приближает ни к пониманию термина, ни к пониманию признака.
Допустим, мы знаем, что такое великая книга. Как ни странно, это знание приводит нас к еще большему количеству вопросов. Достаточно ли написать одну великую книгу, чтобы считаться великим писателем, или нужно выдавать великие книги с периодичностью? С какой периодичностью, кстати? Можно ли продолжать считаться великим писателем, если после великой написать невеликую книгу? А если откровенно дрянную книгу? А несколько дрянных книг?
Вот еще вопросы. Когда писатель становится великим? В момент окончания работы над великой книгой? Сразу после ее публикации? Или достаточно только великого замысла? В процессе работы над великой книгой писатель велик или нет?
Франц Кафка велик? Если да, то он стал великим, перестав писать «Замок», или только после публикации, состоявшейся после его смерти и вопреки его воле? Или уже в процессе работы над текстом? Может быть, ему для величия хватило рукописи «Процесса»?
Кто принимает решение о величии писателя (книги)? Например, вы считаете, что они удовлетворяют критериям (которые, кстати, по-прежнему неизвестны), а я так не думаю. Великие в таком случае писатель и книга или нет?
Вдруг к истине нас приведут примеры? Скажем, велик ли Александр Пушкин? Принято считать, что да. А Михаил Лермонтов? Как будто тоже, но Пушкина часто ставят выше. Они оба великие? Можно быть более или менее великим? Величие – относительное понятие или абсолютное?
Рискну предположить, что термин «великий писатель» чаще всего используют школьные учителя литературы. Они же термин и обесценивают. Пушкин великий, Лермонтов великий, и Николай Гоголь, и Фёдор Достоевский, и вообще все писатели школьной программы. Если все великие, то что содержательного несет в себе этот термин? Или не все? Может быть, Михаил Салтыков-Щедрин – только кандидат в великие? Не вздумайте сказать это какому-нибудь учителю литературы.
Есть простой способ при написании текста определить, стоит ли каждое слово на своем месте. Слово на своем месте, если его нельзя удалить без потери смысла и заменить более подходящим словом.
Во многих случаях эпитет «великий» можно без потери смысла заменить на другие определения – менее безапелляционные. Да, это труднее, потому что другие определения нужно обосновывать. Например, придется объяснить, чём же хороша понравившаяся вам книга, а не талдычить о величии/неповторимости/гениальности ее автора.
Слабо?
BY Князь Процент
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from nl
