Утром во вторник, 28 июня, Владимиру Путину стало плохо прямо на рабочем месте.
«Владимир Владимирович был в кабинете, вдруг мы услышали громкие крики. Заскочили к нему, президент сидел, согнувшись, у него были очень сильные боли в спине. Громко стонал и кричал. Говорил что-то типа: «Умираю! Помогите!», очень неразборчиво было. Врачи быстро сделали ему уколы, потом президент принял лекарство, прописанное ему западным врачом, через полчаса все уже было в норме», - рассказал нам источник в Кремле.
Другой предположил, что ухудшение состояния Путина связано с тем, что он прекратил пить прописанное ему европейским врачом лекарство.
«Кто-то из окружения сказал, что оно вызывает привыкание, что президент чуть ли не наркоманом становится, вот он уже неделю препарат и не принимал. Получается, не может он уже без сильных лекарств», - сказал наш собеседник.
Также нам стало известно, что Путин пока не определился с датой онкологической операции. Западный врач, который лечил президента, на данный момент вернулся в Европу. В Россию он готов снова приехать, только если Путин согласится на оперативное вмешательство.
Утром во вторник, 28 июня, Владимиру Путину стало плохо прямо на рабочем месте.
«Владимир Владимирович был в кабинете, вдруг мы услышали громкие крики. Заскочили к нему, президент сидел, согнувшись, у него были очень сильные боли в спине. Громко стонал и кричал. Говорил что-то типа: «Умираю! Помогите!», очень неразборчиво было. Врачи быстро сделали ему уколы, потом президент принял лекарство, прописанное ему западным врачом, через полчаса все уже было в норме», - рассказал нам источник в Кремле.
Другой предположил, что ухудшение состояния Путина связано с тем, что он прекратил пить прописанное ему европейским врачом лекарство.
«Кто-то из окружения сказал, что оно вызывает привыкание, что президент чуть ли не наркоманом становится, вот он уже неделю препарат и не принимал. Получается, не может он уже без сильных лекарств», - сказал наш собеседник.
Также нам стало известно, что Путин пока не определился с датой онкологической операции. Западный врач, который лечил президента, на данный момент вернулся в Европу. В Россию он готов снова приехать, только если Путин согласится на оперативное вмешательство.
BY Кремлевская табакерка
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform.
from nl
