(продолжать) глупые одураченные люди, которых обманул Киселев через телевизор.
Но на самом деле в телевизоре Донбасса нет, в телевизоре Донбасс — статичная отстраненная картинка, и вся основная гуманитарная работа идет через соцсети. Это еще одно свойство новой общности: она сетевая с рождения. Старые нации формировали школы по утвержденной сверху программе. Новая русская нация формируется в сетевом хаосе, где нет авторитетов и есть лишь равные, где нет приказа, но есть убеждение, где нет покорности спускаемым сверху идеологемам, но есть страстное обсуждение, есть мнение, есть спор, есть контакт, есть живое человеческое я. «Россиянские ватники» воспитываются на том, что у них самоценное я, что их голос что-то значит, что их мнение достойно внимания. И даже трешевые кремлевские группы, убеждающие людей «отстоять Путина от либералов», на самом деле убеждают их в том, что судьба страны зависит от них, что они чего-то могут. Последствия это будет иметь самые серьезные.
Крым и Донбасс, русские Крыма и Донбасса, мысль о том, что эти русские ценнее санкций, ценнее хороших отношений с Западом, ценнее торжества потребления ради потребления — вот то, что ложится в фундамент новой русской нации. Процесс еще в самом начале, но образовывающаяся трещина между новыми русскими и постсоветскими нерусскими — фатальна, и не может быть преодолена диалогом, уступками, примирением. Особенно когда нерусских — 14%, а русских — 86%. На Донбассе воинствующую нерусь при примерно схожих пропорциях начали убивать. Причем начиналось все тоже с потешных митингов, которые можно уподобить местным «Антимайданам» (местами там «Антимайдан», собственно, и был).
Как будет в России — покажет время. Мы еще не свободная нация. Мы еще не решаем сами свою судьбу. Окружающее нас государство не принадлежит нам, и мы живем лишь по милости государственной машины, которая при желании может раздавить любого из нас. Но у нас наконец появилось что-то, что объединяет людей самого разного происхождения и положения из самых разных регионов страны, что-то, что дорого миллионам, что-то, что стало основой для великого коллективного труда сотен тысяч.
Что-то, чего нам все эти десятилетия так не хватало.
(продолжать) глупые одураченные люди, которых обманул Киселев через телевизор.
Но на самом деле в телевизоре Донбасса нет, в телевизоре Донбасс — статичная отстраненная картинка, и вся основная гуманитарная работа идет через соцсети. Это еще одно свойство новой общности: она сетевая с рождения. Старые нации формировали школы по утвержденной сверху программе. Новая русская нация формируется в сетевом хаосе, где нет авторитетов и есть лишь равные, где нет приказа, но есть убеждение, где нет покорности спускаемым сверху идеологемам, но есть страстное обсуждение, есть мнение, есть спор, есть контакт, есть живое человеческое я. «Россиянские ватники» воспитываются на том, что у них самоценное я, что их голос что-то значит, что их мнение достойно внимания. И даже трешевые кремлевские группы, убеждающие людей «отстоять Путина от либералов», на самом деле убеждают их в том, что судьба страны зависит от них, что они чего-то могут. Последствия это будет иметь самые серьезные.
Крым и Донбасс, русские Крыма и Донбасса, мысль о том, что эти русские ценнее санкций, ценнее хороших отношений с Западом, ценнее торжества потребления ради потребления — вот то, что ложится в фундамент новой русской нации. Процесс еще в самом начале, но образовывающаяся трещина между новыми русскими и постсоветскими нерусскими — фатальна, и не может быть преодолена диалогом, уступками, примирением. Особенно когда нерусских — 14%, а русских — 86%. На Донбассе воинствующую нерусь при примерно схожих пропорциях начали убивать. Причем начиналось все тоже с потешных митингов, которые можно уподобить местным «Антимайданам» (местами там «Антимайдан», собственно, и был).
Как будет в России — покажет время. Мы еще не свободная нация. Мы еще не решаем сами свою судьбу. Окружающее нас государство не принадлежит нам, и мы живем лишь по милости государственной машины, которая при желании может раздавить любого из нас. Но у нас наконец появилось что-то, что объединяет людей самого разного происхождения и положения из самых разных регионов страны, что-то, что дорого миллионам, что-то, что стало основой для великого коллективного труда сотен тысяч.
Что-то, чего нам все эти десятилетия так не хватало.
BY Записки Егора Погрома
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from nl
