Вот и до Москвы дошёл Морозко, ласково разговаривая с каждым деревом, успокаивая растерянных, убаюкивая давно проснувшихся. И пока он здесь ходит, что-то становится на своё место – пусть хотя бы снег.
Поймала себя на ощущении, что сейчас декабрь, и все праздники впереди, и целая зима – снежная, вдохновляющая, как раньше, когда были лыжи, коньки и санки, на которых папа вёз меня домой из музыкальной школы. Мне так нравились эти катания, что вставать с санок не хотелось, и папа со скрипом (во всех смыслах) перевозил их через бесснежные дороги на пешеходных переходах.
Та самая зима, где есть снежки с друзьями, и домики в снегу по пояс (мой обрушился на меня в тот момент, когда я лежала лицом вверх и доделывала в нём потолок), и хруст снега под ногами, когда изо всех сил убегаешь, а за тобой гонится криминальная полиция, или немцы, или охотники, или спецназ – смотря во что мы играли. Горка, с которой скатываешься и долго-долго скользишь потом по обледенелой дороге – впрочем, это была не горка, а наблюдательный пункт, когда мы играли в четырёх танкистов и собаку.
Домой приходили мокрые насквозь, с комьями снега на одежде – попробуй отдери! – с розовыми щеками, ноющими от тепла замерзшими пальцами и большим букетом искрящегося счастья в глазах.
И если о детях, то поняла, что совсем не представляю, во что играют дети сейчас. Вернее, я представляю, во что играют дома (у меня четыре племянницы), но на улице, с друзьями? Или дети сейчас не гуляют с друзьями, потому что жизнь стала индивидуальная, разобщённая, и потому что кружков и уроков столько, что нам в своё время и не снилось?
Не знаю. Но снег, в любом случае, согревает сердце, успокаивает глаза, утешает душу.
Спасибо, Морозко.
Побудь ещё.
Поймала себя на ощущении, что сейчас декабрь, и все праздники впереди, и целая зима – снежная, вдохновляющая, как раньше, когда были лыжи, коньки и санки, на которых папа вёз меня домой из музыкальной школы. Мне так нравились эти катания, что вставать с санок не хотелось, и папа со скрипом (во всех смыслах) перевозил их через бесснежные дороги на пешеходных переходах.
Та самая зима, где есть снежки с друзьями, и домики в снегу по пояс (мой обрушился на меня в тот момент, когда я лежала лицом вверх и доделывала в нём потолок), и хруст снега под ногами, когда изо всех сил убегаешь, а за тобой гонится криминальная полиция, или немцы, или охотники, или спецназ – смотря во что мы играли. Горка, с которой скатываешься и долго-долго скользишь потом по обледенелой дороге – впрочем, это была не горка, а наблюдательный пункт, когда мы играли в четырёх танкистов и собаку.
Домой приходили мокрые насквозь, с комьями снега на одежде – попробуй отдери! – с розовыми щеками, ноющими от тепла замерзшими пальцами и большим букетом искрящегося счастья в глазах.
И если о детях, то поняла, что совсем не представляю, во что играют дети сейчас. Вернее, я представляю, во что играют дома (у меня четыре племянницы), но на улице, с друзьями? Или дети сейчас не гуляют с друзьями, потому что жизнь стала индивидуальная, разобщённая, и потому что кружков и уроков столько, что нам в своё время и не снилось?
Не знаю. Но снег, в любом случае, согревает сердце, успокаивает глаза, утешает душу.
Спасибо, Морозко.
Побудь ещё.
Мамы, держитес, тут ещё один повод подъехал обвинить вас в том, что вы что-то делаете не так
https://www.fontanka.ru/2024/08/18/73973516/
https://www.fontanka.ru/2024/08/18/73973516/
ФОНТАНКА.ру
Как в больнице или стильно? Кто такие бежевые мамы и почему они превращают свои дома в каталоги
Многие бьют тревогу и считают тренд на ультраминимализм опасным для неокрепших умов
Хотя на самом деле, неважно, какой повод, всё равно для кого-то вы будете неправильными и не такими. Главное – будьте такими для себя и своих самых близких.🌟
Отчасти понимаю бешеную популярность нынешней моды на минимализм, и на эту бежевость тоже. Этим летом вернулась в Москву после двух месяцев на Соловках. Поезд приходил ночью, мы взяли такси, и, пока ехали, я ужасалась тому количеству огней, вывесок, реклам, которые били в голову, отвыкшую от всего этого. Настоящая психическая атака. До сих пор помню это ощущение, хотя, конечно, быстро привыкла к огням.
Маятник качнулся обратно, и, как водится, слишком высоко взлетел.
Мне совершенно неблизок и даже скорее неуютен минимализм, кому-то приятен и прекрасен, но в целом проблема ведь не в стиле, а в постоянном каком-то обвинении всех, кто делает что-то иначе, любит иное, в колхозности/недостатке образования/в чём угодно ещё. И рада была бы сказать, что это чисто женская черта (вчера искала в интернете ответ на один вопрос и попала на женский форум), но различные чатики показывают, что черта общая для всех. Я и себя время от времени на этом ловлю.
Очень хочется научиться воспринимать людей с иными вкусами и интересами просто как людей с другими вкусами и интересами. В каком-то смысле задача на пост. Политические взгляды сюда тоже можно добавить, над этим я давненько бьюсь с переменным успехом😅 только вроде бы успокоишься, укрепишься в этом успокоении, как встретишь неадеквата с той стороны и снова работать над собой надо...
Кстати, примерно год-полтора назад меня очень мучил этот вопрос, учитывая, что – сейчас, наверное, могу сказать вслух – среди тех, с кем меня активно сводила работа, был человек с антивоенными стихами «ваш позывной "русский", наш позывной – "люди"» и прочими штампами прикрывающихся ныне из-за приостановки американских грантов СМИ, и такой человек был не один.
Так вот, порой было очень тяжело внутренне, ловила себя на осуждении, неприятии. А тут как раз в наш храм вернулся батюшка, долгое время проведший на передовой. Ну, думаю, уж он-то точно сейчас скажет, как мне со всем этим быть, он-то поймёт.
Подхожу в ожидании мудрых сентенций. А он мне: не суди, оставь это Господу.
Да, он понял.
И насколько же проще стало после этого жить и улыбаться людям)
Вот, напоминаю себе.
Отчасти понимаю бешеную популярность нынешней моды на минимализм, и на эту бежевость тоже. Этим летом вернулась в Москву после двух месяцев на Соловках. Поезд приходил ночью, мы взяли такси, и, пока ехали, я ужасалась тому количеству огней, вывесок, реклам, которые били в голову, отвыкшую от всего этого. Настоящая психическая атака. До сих пор помню это ощущение, хотя, конечно, быстро привыкла к огням.
Маятник качнулся обратно, и, как водится, слишком высоко взлетел.
Мне совершенно неблизок и даже скорее неуютен минимализм, кому-то приятен и прекрасен, но в целом проблема ведь не в стиле, а в постоянном каком-то обвинении всех, кто делает что-то иначе, любит иное, в колхозности/недостатке образования/в чём угодно ещё. И рада была бы сказать, что это чисто женская черта (вчера искала в интернете ответ на один вопрос и попала на женский форум), но различные чатики показывают, что черта общая для всех. Я и себя время от времени на этом ловлю.
Очень хочется научиться воспринимать людей с иными вкусами и интересами просто как людей с другими вкусами и интересами. В каком-то смысле задача на пост. Политические взгляды сюда тоже можно добавить, над этим я давненько бьюсь с переменным успехом😅 только вроде бы успокоишься, укрепишься в этом успокоении, как встретишь неадеквата с той стороны и снова работать над собой надо...
Кстати, примерно год-полтора назад меня очень мучил этот вопрос, учитывая, что – сейчас, наверное, могу сказать вслух – среди тех, с кем меня активно сводила работа, был человек с антивоенными стихами «ваш позывной "русский", наш позывной – "люди"» и прочими штампами прикрывающихся ныне из-за приостановки американских грантов СМИ, и такой человек был не один.
Так вот, порой было очень тяжело внутренне, ловила себя на осуждении, неприятии. А тут как раз в наш храм вернулся батюшка, долгое время проведший на передовой. Ну, думаю, уж он-то точно сейчас скажет, как мне со всем этим быть, он-то поймёт.
Подхожу в ожидании мудрых сентенций. А он мне: не суди, оставь это Господу.
Да, он понял.
И насколько же проще стало после этого жить и улыбаться людям)
Вот, напоминаю себе.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
С Праздником, с Днём защитника Отечества, дорогие!
Помню, в детстве всегда хотелось поклониться ветеранам великой Отечественной, которых тогда было ещё много вокруг. И всегда я стеснялась. Однажды только решилась подойти к бабушке с медалями, порасспрашивала. Она в своё время воевала и с радостью делилась с нами своей историей. И есть у меня детская фотография со встреченными на улице бабушкой и дедушкой ветеранами, и она и он были в орденах, но я совсем ничего о них не помню. А фото на память осталось.
Теперь ветеранов Великой Отечественной у нас единицы, но так много людей, которым хочется поклониться, за которых хочется молиться, которые огнём своей души освещают дорогу многим и многим.
Не знаю, прочтёте ли это вы, но –
Дмитрий, воин и фронта и тыла, поклон и спасибо.
Павел, воин гуманитарной помощи, поклон и спасибо.
Аничка дорогая, воительница на стольких фронтах сразу, спасибо, спасибо!
Петя, Марианна, ваши выступления на фронте – это что-то невероятное, навсегда в сердце, но и за всю остальную работу по защите Отечества на культурном фронте и не только – спасибо!
Дорогие Лина, Паша, Надя, Юля, Маша, Таня-матерь драконов, Ирина ("это наше собачье дело"), Елена из Мурманска, спасибо за то, что помогаете защищать Отечество.
С Праздником тех, кто ждёт своих любимых зашитников. Храни Господь, пусть вернутся, пусть так много любви будет у вас впереди!
Спасибо всем, о ком я не знаю. Благослови вас Господь.
Низкий поклон всем живым и.. живым, они тоже живые! – нашим защитникам.
Такое страшное военное время, и такие озёра света вокруг, в глазах и душах. Стоишь среди них и можешь только любить, молиться и брать пример, хотя бы немного, хотя бы чуть.
❤️🔥
Помню, в детстве всегда хотелось поклониться ветеранам великой Отечественной, которых тогда было ещё много вокруг. И всегда я стеснялась. Однажды только решилась подойти к бабушке с медалями, порасспрашивала. Она в своё время воевала и с радостью делилась с нами своей историей. И есть у меня детская фотография со встреченными на улице бабушкой и дедушкой ветеранами, и она и он были в орденах, но я совсем ничего о них не помню. А фото на память осталось.
Теперь ветеранов Великой Отечественной у нас единицы, но так много людей, которым хочется поклониться, за которых хочется молиться, которые огнём своей души освещают дорогу многим и многим.
Не знаю, прочтёте ли это вы, но –
Дмитрий, воин и фронта и тыла, поклон и спасибо.
Павел, воин гуманитарной помощи, поклон и спасибо.
Аничка дорогая, воительница на стольких фронтах сразу, спасибо, спасибо!
Петя, Марианна, ваши выступления на фронте – это что-то невероятное, навсегда в сердце, но и за всю остальную работу по защите Отечества на культурном фронте и не только – спасибо!
Дорогие Лина, Паша, Надя, Юля, Маша, Таня-матерь драконов, Ирина ("это наше собачье дело"), Елена из Мурманска, спасибо за то, что помогаете защищать Отечество.
С Праздником тех, кто ждёт своих любимых зашитников. Храни Господь, пусть вернутся, пусть так много любви будет у вас впереди!
Спасибо всем, о ком я не знаю. Благослови вас Господь.
Низкий поклон всем живым и.. живым, они тоже живые! – нашим защитникам.
Такое страшное военное время, и такие озёра света вокруг, в глазах и душах. Стоишь среди них и можешь только любить, молиться и брать пример, хотя бы немного, хотя бы чуть.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Добавлю ещё пару цитат, которые за последнее время очень глубоко вошли в душу. Может быть, тоже навсегда.
«И вот
за минуту до смерти
он медленно начал вставать.
Когда умер,
стоял уже в полный рост».
Юрий Волков (эпиграф из книги Дмитрия Емца «Ладья света»)
«– Как нога?
– А чего нога? Человек не животное. Это животному без ноги плохо. А у человека главный предмет — совесть... Вот о чем я все думаю. Понимаешь, кусок ноги срезали, а я ее все чувствую, и даже пятка болит, которой нет. Но есть люди, у которых память на Родину отшибло. А Родина — она же все равно что ты сам, где бы ты ни был, но она есть и болит, когда ее даже нет».
Вадим Кожевников. Щит и меч. 1968
И фотография тоже одна из любимых. В ней душа Севастополя: старинная, ещё византийская крепость, могилы наших воинов разного времени (рядом есть и с Георгиевским крестом), севастопольская бухта, которую столько наших воинов защищало и защищает до сих пор – а ниже, ровно под крепостью и захоронениями, старинный же Свято-Климентовский монастырь.
Так вот и Русь наша, всё вместе, всё рядом, протяни руку – и коснёшься любого времени, и везде найдёшь силу, стойкость, веру, любовь и свет.
«И вот
за минуту до смерти
он медленно начал вставать.
Когда умер,
стоял уже в полный рост».
Юрий Волков (эпиграф из книги Дмитрия Емца «Ладья света»)
«– Как нога?
– А чего нога? Человек не животное. Это животному без ноги плохо. А у человека главный предмет — совесть... Вот о чем я все думаю. Понимаешь, кусок ноги срезали, а я ее все чувствую, и даже пятка болит, которой нет. Но есть люди, у которых память на Родину отшибло. А Родина — она же все равно что ты сам, где бы ты ни был, но она есть и болит, когда ее даже нет».
Вадим Кожевников. Щит и меч. 1968
И фотография тоже одна из любимых. В ней душа Севастополя: старинная, ещё византийская крепость, могилы наших воинов разного времени (рядом есть и с Георгиевским крестом), севастопольская бухта, которую столько наших воинов защищало и защищает до сих пор – а ниже, ровно под крепостью и захоронениями, старинный же Свято-Климентовский монастырь.
Так вот и Русь наша, всё вместе, всё рядом, протяни руку – и коснёшься любого времени, и везде найдёшь силу, стойкость, веру, любовь и свет.
Пошёл четвёртый. И одиннадцатый. И одиннадцатый больше, чем четвёртый.
На недавней встрече с Леонидом, фотографом и волонтёром, анонс которой я выкладывала, Леонид поделился: этой войны он ожидал как минимум с 2004 года. Во-первых, потому что его мать была с Западной Украины, и недобитие бандеровцев произошло на её глазах; во-вторых, потому что сам работал с иностранцами и многое стал понимать по их словам и вопросам.
Дед мой, танкист, преподаватель тактики, военным советником ездивший в Сирию и Африку, в 90-х сказал моему брату, передумавшему идти в военное училище: «Когда начнётся, пушечным мясом пойдёшь. А при вас начнётся, не сомневайся».
Жёстко. Дед вообще был жёсткий и не считал нужным прибегать к "дипломатии", за что бывал "бит" своим начальством. В смысле, никто не хотел терпеть младшего по званию, приходящего к старшим со своим "так нельзя поступать, вы плохо поступаете". Но вот такой он был всегда одинаковый, и на работе, и в семье.
Брата тогда, в 2022, не призвали (у него четверо), но, памятуя деда, он прошёл пару курсов такмеда, закупил аптечку и был готов ко всему.
И даже с этим всем воспитанием и багажом три года назад был шок и страх. И 18 февраля 14-го. Может быть, он до сих пор хранится где-то в глубине души, но не он должен владеть ей.
Будем жить, будем работать на том месте, которое каждому даёт Господь. В сложные времена нет ничего лучше труда на своём месте и нет ничего хуже безделия там же.
Себе это напоминаю, а то расслабиться постоянно хочется, да и расслабляюсь, а потом приходится себя за шкирку поднимать, и обратно. И за работу, и за молитву, и за дела любви.
Сейчас иначе никак, просто нельзя по-другому.
Родительская и Неделя о Страшном суде не дают забыться.
И слава Богу.
На недавней встрече с Леонидом, фотографом и волонтёром, анонс которой я выкладывала, Леонид поделился: этой войны он ожидал как минимум с 2004 года. Во-первых, потому что его мать была с Западной Украины, и недобитие бандеровцев произошло на её глазах; во-вторых, потому что сам работал с иностранцами и многое стал понимать по их словам и вопросам.
Дед мой, танкист, преподаватель тактики, военным советником ездивший в Сирию и Африку, в 90-х сказал моему брату, передумавшему идти в военное училище: «Когда начнётся, пушечным мясом пойдёшь. А при вас начнётся, не сомневайся».
Жёстко. Дед вообще был жёсткий и не считал нужным прибегать к "дипломатии", за что бывал "бит" своим начальством. В смысле, никто не хотел терпеть младшего по званию, приходящего к старшим со своим "так нельзя поступать, вы плохо поступаете". Но вот такой он был всегда одинаковый, и на работе, и в семье.
Брата тогда, в 2022, не призвали (у него четверо), но, памятуя деда, он прошёл пару курсов такмеда, закупил аптечку и был готов ко всему.
И даже с этим всем воспитанием и багажом три года назад был шок и страх. И 18 февраля 14-го. Может быть, он до сих пор хранится где-то в глубине души, но не он должен владеть ей.
Будем жить, будем работать на том месте, которое каждому даёт Господь. В сложные времена нет ничего лучше труда на своём месте и нет ничего хуже безделия там же.
Себе это напоминаю, а то расслабиться постоянно хочется, да и расслабляюсь, а потом приходится себя за шкирку поднимать, и обратно. И за работу, и за молитву, и за дела любви.
Сейчас иначе никак, просто нельзя по-другому.
Родительская и Неделя о Страшном суде не дают забыться.
И слава Богу.
Наткнулась на текст, который очень понравился. Пошла искать автора, оказался Андрей Медведев. У меня к нему сейчас сложное отношение, но текст – текст хорош.
➖ ➖ ➖ ➖ ➖ ➖
Сегодня, 23-го февраля. Есть те, кто пытаются делить праздник, дескать он имеет отношение только к столетию РККА. Или те, кто кидается рассказывать, что 23 февраля 1918 ничего не было. Есть и те, кто убеждает - настоящий праздник 22 февраля, Ледовый поход, Белое дело. Ну как же, как же.
Но на самом деле праздник есть. День Защитника Отечества. Не важно какого. Царской России, или Советской. Или нынешней.
Это день духовной воинской переклички. Откуда-то из далекого прошлого слышен голос князя Святослава: «Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим — должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые сраму не имут». И ему отвечает бросающийся в пороховой погреб с факелом Архип Осипов: «Пора, братцы! Кто останется жив — помните мое дело»! И поднимает бойцов в атаку генерал Котляревский: «Идущему вперед одна пуля в грудь или в лоб, а бегущему назад десять в спину». И вторит ему майор Мотрезор: «Смерть предпочитаю постыдному плену». И говорит измученным бойцам старший адъютант штаба крепости Осовец Михаил Свечников: «Русские не сдаются». И откуда-то из далекого русского далека слышатся дерзкие и полные русского достоинства голоса пяти выживших в лютой рубке бойцов: «Веры мы христианской, а от полка мы Евпатия Коловрата. Посланы мы тебя, сильного царя, почествовать, и с честью проводить, и честь тебе воздать». И дерзко в лицо упырям кидает Магомед Нурбагандов: «Работайте, братья».
А ему отвечает из Сирии майор Филипов: «Это вам за пацанов». И вызывает на себя огонь с высоты 776 Марк Евтюхин. И снова выбивает "киборгов" из Донецкого аэропорта Арсен Павлов.
Так что всех с праздником. Поминайте ваших Защитников. Не предавайте. Никаких. Ни далеких, ни близких. Имперские, советские, все они стоят, протянувшись через историю нашей великой Родины. Стоят, плечом к плечу сомкнув строй.
Не подведите их.
Андрей Медведев.
23 февраля 2018 года
Сегодня, 23-го февраля. Есть те, кто пытаются делить праздник, дескать он имеет отношение только к столетию РККА. Или те, кто кидается рассказывать, что 23 февраля 1918 ничего не было. Есть и те, кто убеждает - настоящий праздник 22 февраля, Ледовый поход, Белое дело. Ну как же, как же.
Но на самом деле праздник есть. День Защитника Отечества. Не важно какого. Царской России, или Советской. Или нынешней.
Это день духовной воинской переклички. Откуда-то из далекого прошлого слышен голос князя Святослава: «Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим — должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые сраму не имут». И ему отвечает бросающийся в пороховой погреб с факелом Архип Осипов: «Пора, братцы! Кто останется жив — помните мое дело»! И поднимает бойцов в атаку генерал Котляревский: «Идущему вперед одна пуля в грудь или в лоб, а бегущему назад десять в спину». И вторит ему майор Мотрезор: «Смерть предпочитаю постыдному плену». И говорит измученным бойцам старший адъютант штаба крепости Осовец Михаил Свечников: «Русские не сдаются». И откуда-то из далекого русского далека слышатся дерзкие и полные русского достоинства голоса пяти выживших в лютой рубке бойцов: «Веры мы христианской, а от полка мы Евпатия Коловрата. Посланы мы тебя, сильного царя, почествовать, и с честью проводить, и честь тебе воздать». И дерзко в лицо упырям кидает Магомед Нурбагандов: «Работайте, братья».
А ему отвечает из Сирии майор Филипов: «Это вам за пацанов». И вызывает на себя огонь с высоты 776 Марк Евтюхин. И снова выбивает "киборгов" из Донецкого аэропорта Арсен Павлов.
Так что всех с праздником. Поминайте ваших Защитников. Не предавайте. Никаких. Ни далеких, ни близких. Имперские, советские, все они стоят, протянувшись через историю нашей великой Родины. Стоят, плечом к плечу сомкнув строй.
Не подведите их.
Андрей Медведев.
23 февраля 2018 года
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Други, у меня внезапно маму увезли на операцию. Пока не понимаем, что там именно, было подозрение на аппендицит, но что в итоге, не сказали ей.
Если кто может, помолитесь о нас, пожалуйста. Маму Евгения зовут.
Если кто может, помолитесь о нас, пожалуйста. Маму Евгения зовут.
Откуда набраться сил принимать, что умрут и они тоже. Снег, это только снег, и февраль, на сентябрь ничем не похожий. Как найти силы отдать любимых туда, где сияет Пасха сквозь все могилы, сквозь бесконечные реки и океаны, где нет расстояний, не будет смерти, не станет страшно,
не будет странно.
Как перестать бояться нового сентября, крепче всего родного любить Тебя. Как полюбить Тебя больше всех на свете, как, теряя других, оставаться душой как дети, как, не страшась страха, пройти с ним рядом. Как подойти ближе к Твоему взгляду.
Господи, всё хотела сказать, что мой главный страх — от тебя уйти, но пришлось о себе узнать то, от чего не спрятаться, не забыть. Господи, я ведь слабее всех слабых на этом свете, я боюсь больше, чем ночью боятся дети. Господи, научи меня стать смелее, быть не с Тобой, не рядом, а быть Твоею. Научи идти к Тебе через свойства ада, через все свои внутренние преграды и доползти однажды туда, где закончится моя вечная мерзлота,
научи полюбить Тебя.
И тогда я смогу через бури и снежный ветер попрощаться со всеми, кто есть на свете, я смогу полюбить наконец-то и их тоже, просто за то, что они на Тебя похожи, лишь потому что они Тобой существуют. Господи, я пока не умею так и Тебя не прошу о Чуде, я прошу —
научи полюбить Тебя, как никогда прежде, помоги дойти до Отцова дома. В притче о блудном сыне Свет невечерний любви Отцовой, и я прошу у Тебя не дорогу, не карту даже, а только луч от Него туда, куда Ты укажешь.
За этим Светом пройду и снега и реки, и Тебя обрету во мгле, и Тебя найду в человеке, но не дай забыть, что Твоим Словом существует всё, что стоит любви и веры, а моего ничего здесь нет и не было.
Научи отдать, когда Ты решишь, всё, что я нашла в пути от первых лучей Звезды до своего последнего рубежа.
И помоги однажды шагнуть чуть выше, чем я смогу, и пройти ближе к Тебе, чем можно сейчас представить, а впрочем, знаю, нельзя дерзать.
Позволь мне просто Тебя оставить в своей душе навсегда и дальше,
а всё иное —
как Ты скажешь.
Февраль 2023
не будет странно.
Как перестать бояться нового сентября, крепче всего родного любить Тебя. Как полюбить Тебя больше всех на свете, как, теряя других, оставаться душой как дети, как, не страшась страха, пройти с ним рядом. Как подойти ближе к Твоему взгляду.
Господи, всё хотела сказать, что мой главный страх — от тебя уйти, но пришлось о себе узнать то, от чего не спрятаться, не забыть. Господи, я ведь слабее всех слабых на этом свете, я боюсь больше, чем ночью боятся дети. Господи, научи меня стать смелее, быть не с Тобой, не рядом, а быть Твоею. Научи идти к Тебе через свойства ада, через все свои внутренние преграды и доползти однажды туда, где закончится моя вечная мерзлота,
научи полюбить Тебя.
И тогда я смогу через бури и снежный ветер попрощаться со всеми, кто есть на свете, я смогу полюбить наконец-то и их тоже, просто за то, что они на Тебя похожи, лишь потому что они Тобой существуют. Господи, я пока не умею так и Тебя не прошу о Чуде, я прошу —
научи полюбить Тебя, как никогда прежде, помоги дойти до Отцова дома. В притче о блудном сыне Свет невечерний любви Отцовой, и я прошу у Тебя не дорогу, не карту даже, а только луч от Него туда, куда Ты укажешь.
За этим Светом пройду и снега и реки, и Тебя обрету во мгле, и Тебя найду в человеке, но не дай забыть, что Твоим Словом существует всё, что стоит любви и веры, а моего ничего здесь нет и не было.
Научи отдать, когда Ты решишь, всё, что я нашла в пути от первых лучей Звезды до своего последнего рубежа.
И помоги однажды шагнуть чуть выше, чем я смогу, и пройти ближе к Тебе, чем можно сейчас представить, а впрочем, знаю, нельзя дерзать.
Позволь мне просто Тебя оставить в своей душе навсегда и дальше,
а всё иное —
как Ты скажешь.
Февраль 2023
Други, спасибо большое всем, кто за маму молился. Аппендицит подтвердился, причём врач сказал, что ещё немного, и кончилось бы плохо. Перед операцией несколько часов только обследовали, и компьютеры больничные на полтора-два часа работать переставали, всё было непросто..
Но молитвами в том числе вашими всё-таки успели сделать операцию, сейчас мама на связи.
Нелегко, но главное, что эта ночь позади, что всё успели! Слава Богу, спасибо вам!
Спасибо вам большое! Кто может, ещё помяните маму в ближайшие дни, пожалуйста.
Но молитвами в том числе вашими всё-таки успели сделать операцию, сейчас мама на связи.
Нелегко, но главное, что эта ночь позади, что всё успели! Слава Богу, спасибо вам!
Спасибо вам большое! Кто может, ещё помяните маму в ближайшие дни, пожалуйста.
Иногда всё заканчивается. Это, в общем, нормально. Сегодняшний так непросто начавшийся день стал последним нашим днём в стенах БРЭ. Теперь там остаются только те, кто будет направленно заниматься подготовкой к ликвидации предприятия.
Вчера загрузила последний файл в систему для одного из своих любимых редакторов. Рада, что последний запрос был именно её, и что мне удалось разобраться с правами на фото.
Когда я только начала работать, именно с этим редктором мне было сложнее всего, казалось, что каждое её сообщение укоряет, обвиняет, я же в ответ начинала защищаться, и коммуникация у нас была такая себе.
А однажды я нашла в интернете интервью с ней по теме одного её увлечения. Прочитала и поняла, что это редактор не ко мне "докапывалась", а просто обстоятельно, требовательно и серьёзно подходит к любому делу в своей жизни. От этого понимания стало намного проще. Я перестала защищаться, изменила тон общения, и оно полностью изменилось. Впоследствии оказалось, что Ю.Н. очень терпеливый и понимающий человек, и я с радостью выполняла её задачи.
Пожалуй, это один из главных уроков, вынесенных мной из БРЭ.
А так.. я устроилась сюда за неделю до СВО. Началась совершенно иная жизнь, во всех смыслах. Здесь я проживала первый страх от событий, здесь узнала про гибель Сашки, здесь продолжала улыбаться, чтобы не давать иначе настроенным коллегам повода лишний раз осудить операцию или Сашку, здесь я виделась со столькими дорогими людьми, которые приезжали пообедать или погулять в обед вместе, и каждая такая встреча хранится в сердце. Здесь я начала понимать, что кое-что всё-таки могу: в работе, творчестве, общении и в той самой улыбке, которая однажды снова стала искренней и живой.
Здесь эти три года изменили мою жизнь, а впрочем, далеко не только мою и не только здесь.
Спасибо, Господи.
На прощальном чаепитии коллега раздавала печенье с предсказаниями, и мне попалось про чудеса :) и вот с одной стороны ерунда, а с и другой.. чудеса уже есть, вот хотя бы мамина операция. И чудеса были раньше, и само моё устройство сюда было чудом, и столько всего, не счесть.
Боль и горечь по поводу такого окончания работы, кажется, позади. Остаётся благодарность и свет, и ещё, конечно, любовь.
А значит, начинаются чудеса.
Вчера загрузила последний файл в систему для одного из своих любимых редакторов. Рада, что последний запрос был именно её, и что мне удалось разобраться с правами на фото.
Когда я только начала работать, именно с этим редктором мне было сложнее всего, казалось, что каждое её сообщение укоряет, обвиняет, я же в ответ начинала защищаться, и коммуникация у нас была такая себе.
А однажды я нашла в интернете интервью с ней по теме одного её увлечения. Прочитала и поняла, что это редактор не ко мне "докапывалась", а просто обстоятельно, требовательно и серьёзно подходит к любому делу в своей жизни. От этого понимания стало намного проще. Я перестала защищаться, изменила тон общения, и оно полностью изменилось. Впоследствии оказалось, что Ю.Н. очень терпеливый и понимающий человек, и я с радостью выполняла её задачи.
Пожалуй, это один из главных уроков, вынесенных мной из БРЭ.
А так.. я устроилась сюда за неделю до СВО. Началась совершенно иная жизнь, во всех смыслах. Здесь я проживала первый страх от событий, здесь узнала про гибель Сашки, здесь продолжала улыбаться, чтобы не давать иначе настроенным коллегам повода лишний раз осудить операцию или Сашку, здесь я виделась со столькими дорогими людьми, которые приезжали пообедать или погулять в обед вместе, и каждая такая встреча хранится в сердце. Здесь я начала понимать, что кое-что всё-таки могу: в работе, творчестве, общении и в той самой улыбке, которая однажды снова стала искренней и живой.
Здесь эти три года изменили мою жизнь, а впрочем, далеко не только мою и не только здесь.
Спасибо, Господи.
На прощальном чаепитии коллега раздавала печенье с предсказаниями, и мне попалось про чудеса :) и вот с одной стороны ерунда, а с и другой.. чудеса уже есть, вот хотя бы мамина операция. И чудеса были раньше, и само моё устройство сюда было чудом, и столько всего, не счесть.
Боль и горечь по поводу такого окончания работы, кажется, позади. Остаётся благодарность и свет, и ещё, конечно, любовь.
А значит, начинаются чудеса.
В преддверии Поста вспомнилось недавно прочитанное:
Человек не может служить свету просто так, вскользь, будто ходит на нелюбимую работу. Послужил чуток добру, поковырял в пупке, снова послужил добру, покушал сметанки и залег на диванчик, подумав мимолетно, что утром надо не забыть полчасика послужить добру. Служить свету тяжело и больно. Нет служения там, где нет постоянной победы над собой. Она, Ирка, совсем забыла это правило. Стала воспринимать свои преимущества не как награду, а как нечто должное. И вот результат. Копьё не признаёт её. Возвращаются старые боли. Что ждёт её завтра? Послезавтра?
— Но я же, в общем, неплохая, — робко сказала Ирка.
— Быть неплохой и быть действительно светлой разные вещи. Неплохой человек — это человек ситуативно хороший. Он согласен быть добрым, если ему всё дают. Кормят, не злят, всё покупают, не наступают на любимые мозоли. В этом случае он согласен быть хорошим и не бить ближнего своего носом об стол. Это не добро. Это отретушированное зло. Как же далеко от этого состояния до истинного добра! — поправил её внутренний голос.
— Я не такая, — осторожно возразила Ирка.
— Возможно, что пока ты не такая. Но ты уже на этой дороге. Ты не горячая. Ты тёплая. Ты смотришь на добро и зло спокойно, не пылая.
«Да, — подумала Ирка. — Это правда. Я действительно не пылаю. И никогда не пылала. Я рассудочная. Я даже сильных желаний никогда не испытывала. Разве что избавиться от коляски и ходить. И вот я хожу... Моё желание сбылось, а что я дала свету взамен? Совсем немного».
— Копьё изменило мне поэтому? — спросила Ирка свою неведомую собеседницу.
— Копьё тебе не изменяло. На нём лежит старинное проклятие. Проклятие снятое, но всё же частично оставшееся. Пока в тебе была внутренняя сила, это не имело никакого значения. Твоя сила была больше проклятия, и копьё повиновалось, — тихо ответил тот же голос.
— Внутренняя сила? Во мне? — не поверила Ирка.
— Да. Когда-то давно, в истоках. Именно поэтому ты и стала валькирией. Иногда эту силу называют детской верой, но во многих она иссякает. Это происходит и с тобой.
— Почему?
— Я же сказала: ты перестаёшь быть горячей. Запылай — и сила появится! Иначе ты сама лишишь себя всего... Я ухожу насовсем! Помни: спаси себя, и ты спасёшь меня! — произнёс неведомый голос, и Ирка окончательно перестала его слышать.
Одиночка вспомнила, как смотрели на неё другие валькирии. С подозрительностью, недоверием. Для них она была чужая, и они не спешили признавать её своей. Даже во взглядах тех, кто хорошо к ней относился — Бэтлы, Гелаты, Фулоны — она замечала тень недоверия. Ирка втайне обижалась, не понимая, чем заслужила такое отношение.
Теперь же поняла.
«В них есть горение. Есть лютая ненависть к злу. Есть готовность к настоящей жертве. Даже у Таамаг, хотя у неё характер как у стража мрака. Но скажи ей: «Умри за свет!» — и Таамаг умрёт, ни на секунду не задумавшись. Даже Ильга с Холой умрут, хотя они и офисные зануды. Правда, их умереть заставит уже разум, а не сердце. А во мне этого нет и никогда не было. Я ролевик, притворяющийся валькирией, а не настоящая валькирия. Я, может, и неплохая, но добро и зло для меня как правила игры», — с грустью подумала Ирка.
➖ ➖ ➖
Дмитрий Емец. Из серии «Мефодий Буслаев»
Человек не может служить свету просто так, вскользь, будто ходит на нелюбимую работу. Послужил чуток добру, поковырял в пупке, снова послужил добру, покушал сметанки и залег на диванчик, подумав мимолетно, что утром надо не забыть полчасика послужить добру. Служить свету тяжело и больно. Нет служения там, где нет постоянной победы над собой. Она, Ирка, совсем забыла это правило. Стала воспринимать свои преимущества не как награду, а как нечто должное. И вот результат. Копьё не признаёт её. Возвращаются старые боли. Что ждёт её завтра? Послезавтра?
— Но я же, в общем, неплохая, — робко сказала Ирка.
— Быть неплохой и быть действительно светлой разные вещи. Неплохой человек — это человек ситуативно хороший. Он согласен быть добрым, если ему всё дают. Кормят, не злят, всё покупают, не наступают на любимые мозоли. В этом случае он согласен быть хорошим и не бить ближнего своего носом об стол. Это не добро. Это отретушированное зло. Как же далеко от этого состояния до истинного добра! — поправил её внутренний голос.
— Я не такая, — осторожно возразила Ирка.
— Возможно, что пока ты не такая. Но ты уже на этой дороге. Ты не горячая. Ты тёплая. Ты смотришь на добро и зло спокойно, не пылая.
«Да, — подумала Ирка. — Это правда. Я действительно не пылаю. И никогда не пылала. Я рассудочная. Я даже сильных желаний никогда не испытывала. Разве что избавиться от коляски и ходить. И вот я хожу... Моё желание сбылось, а что я дала свету взамен? Совсем немного».
— Копьё изменило мне поэтому? — спросила Ирка свою неведомую собеседницу.
— Копьё тебе не изменяло. На нём лежит старинное проклятие. Проклятие снятое, но всё же частично оставшееся. Пока в тебе была внутренняя сила, это не имело никакого значения. Твоя сила была больше проклятия, и копьё повиновалось, — тихо ответил тот же голос.
— Внутренняя сила? Во мне? — не поверила Ирка.
— Да. Когда-то давно, в истоках. Именно поэтому ты и стала валькирией. Иногда эту силу называют детской верой, но во многих она иссякает. Это происходит и с тобой.
— Почему?
— Я же сказала: ты перестаёшь быть горячей. Запылай — и сила появится! Иначе ты сама лишишь себя всего... Я ухожу насовсем! Помни: спаси себя, и ты спасёшь меня! — произнёс неведомый голос, и Ирка окончательно перестала его слышать.
Одиночка вспомнила, как смотрели на неё другие валькирии. С подозрительностью, недоверием. Для них она была чужая, и они не спешили признавать её своей. Даже во взглядах тех, кто хорошо к ней относился — Бэтлы, Гелаты, Фулоны — она замечала тень недоверия. Ирка втайне обижалась, не понимая, чем заслужила такое отношение.
Теперь же поняла.
«В них есть горение. Есть лютая ненависть к злу. Есть готовность к настоящей жертве. Даже у Таамаг, хотя у неё характер как у стража мрака. Но скажи ей: «Умри за свет!» — и Таамаг умрёт, ни на секунду не задумавшись. Даже Ильга с Холой умрут, хотя они и офисные зануды. Правда, их умереть заставит уже разум, а не сердце. А во мне этого нет и никогда не было. Я ролевик, притворяющийся валькирией, а не настоящая валькирия. Я, может, и неплохая, но добро и зло для меня как правила игры», — с грустью подумала Ирка.
Дмитрий Емец. Из серии «Мефодий Буслаев»
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Большая благодарность всем, кто молился за маму! Дома. Ещё несколько дней мы настороже, но, надеюсь, всё будет благополучно.
Ещё про воина Вадима вам расскажу. Узнала, что он погиб, загородив от дрона двоих сослуживцев. Вот так, один молодой парень, юнец, 19 лет – и сразу две жизни. И сразу к Господу, не сомневаюсь.
Эти дни на Соловках читали над ним псалтирь, завтра будут хоронить.
Вечная память, Царствие Небесное!
Ещё про воина Вадима вам расскажу. Узнала, что он погиб, загородив от дрона двоих сослуживцев. Вот так, один молодой парень, юнец, 19 лет – и сразу две жизни. И сразу к Господу, не сомневаюсь.
Эти дни на Соловках читали над ним псалтирь, завтра будут хоронить.
Вечная память, Царствие Небесное!