дома у Долорс светопреставление: внучка страдает анорексией, внук, кажется, гей, дочь на работе подвергается харрассменту, за который получает повышение, зять изменяет дочери со школьницей, а у самой Долорс отказал речевой аппарат после инсульта, и все вокруг, кроме чуткого внука, считают ее глухой и слепой, из-за чего у Долорс есть возможность сидеть в углу гостиной, наблюдая весь этот печальный цирк как будто через замочную скважину - в двери, которой нет.
еще ей 85, и нужно успеть связать для внучки свитер. а пока вяжется свитер, можно многое вспомнить. человека, который был ей мужем. человека, которого она любила. человека, которого она хотела погубить. истории из молодости, прежние нравы, обычаи, моду, запреты и запретные удовольствия. как оно было тогда и как сейчас - подумать только, как сильно все поменялось.
свитер вяжется, повествование течет и не прекращается, плавно и легко, как нитка, мелькает среди спиц, как ручей, течет между камнями, как песня, льется из самого сердца, как большая бумажная карта, разворачивается в цепкой памяти. то мы в гостиной, где зять шушукается по телефону, думая, что его не слышат, то в книжном магазине с любимым Долорс, то снова здесь, удивляемся - как это никто не видит, что внучка - одна кожа да кости, и обратно - к сложному, импульсивному решению Долорс, которое перевернуло судьбу нескольких людей. потом еще одно. потом еще.
в этой книге нет языковых изысков, дотошных описаний чего-либо, глубокой философии, но в ней есть мудрые замечания о людях и жизни, очень натуральный внутренний голос 85-летней старушки, которая шита отнюдь не лыком, а жесткими и блестящими цветными нитками, и есть изумительное течение текста, в котором то ты плывешь по поверхности - настоящее время, то погружаешься в глубину - прошлое, то еще глубже - далекое прошлое, то выныриваешь обратно и даже чуть выпрыгиваешь из воды - попытка заглянуть в будущее, успеем ли довязать свитер, оставить внучке память о себе, наладить с ней хоть какую-то связь? и все это в рамках одной главы, из слоя в слой, из абзаца в абзац, совершенно невозможно оторваться.
так уж вышло, что я не поддерживаю философию главной героини «брать от жизни все и неважно, какими средствами», но это не помешало мне получить интеллектуальное и эстетическое удовольствие от книги. все равно это было великолепно.
дома у Долорс светопреставление: внучка страдает анорексией, внук, кажется, гей, дочь на работе подвергается харрассменту, за который получает повышение, зять изменяет дочери со школьницей, а у самой Долорс отказал речевой аппарат после инсульта, и все вокруг, кроме чуткого внука, считают ее глухой и слепой, из-за чего у Долорс есть возможность сидеть в углу гостиной, наблюдая весь этот печальный цирк как будто через замочную скважину - в двери, которой нет.
еще ей 85, и нужно успеть связать для внучки свитер. а пока вяжется свитер, можно многое вспомнить. человека, который был ей мужем. человека, которого она любила. человека, которого она хотела погубить. истории из молодости, прежние нравы, обычаи, моду, запреты и запретные удовольствия. как оно было тогда и как сейчас - подумать только, как сильно все поменялось.
свитер вяжется, повествование течет и не прекращается, плавно и легко, как нитка, мелькает среди спиц, как ручей, течет между камнями, как песня, льется из самого сердца, как большая бумажная карта, разворачивается в цепкой памяти. то мы в гостиной, где зять шушукается по телефону, думая, что его не слышат, то в книжном магазине с любимым Долорс, то снова здесь, удивляемся - как это никто не видит, что внучка - одна кожа да кости, и обратно - к сложному, импульсивному решению Долорс, которое перевернуло судьбу нескольких людей. потом еще одно. потом еще.
в этой книге нет языковых изысков, дотошных описаний чего-либо, глубокой философии, но в ней есть мудрые замечания о людях и жизни, очень натуральный внутренний голос 85-летней старушки, которая шита отнюдь не лыком, а жесткими и блестящими цветными нитками, и есть изумительное течение текста, в котором то ты плывешь по поверхности - настоящее время, то погружаешься в глубину - прошлое, то еще глубже - далекое прошлое, то выныриваешь обратно и даже чуть выпрыгиваешь из воды - попытка заглянуть в будущее, успеем ли довязать свитер, оставить внучке память о себе, наладить с ней хоть какую-то связь? и все это в рамках одной главы, из слоя в слой, из абзаца в абзац, совершенно невозможно оторваться.
так уж вышло, что я не поддерживаю философию главной героини «брать от жизни все и неважно, какими средствами», но это не помешало мне получить интеллектуальное и эстетическое удовольствие от книги. все равно это было великолепно.
#tvorozhok_novels
BY my cup of books
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. NEWS For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from nl
