📌 В 29 главе книги пророка Исаии Господь обличает нечестие еврейского народа и говорит, что еврейский народ такой-же как и человек, которому дали книгу, а он говорит, что не умеет читать, но даже в этом последователи ереси Бохмита умудрились найти основателя своего движения.
☦ Изумляйтесь и дивитесь: они ослепили других, и сами ослепли; они пьяны, но не от вина, – шатаются, но не от сикеры; ибо навел на вас Господь дух усыпления и сомкнул глаза ваши, пророки, и закрыл ваши головы, прозорливцы. И всякое пророчество для вас то же, что слова в запечатанной книге, которую подают умеющему читать книгу и говорят: «прочитай ее»; и тот отвечает: «не могу, потому что она запечатана». И передают книгу тому, кто читать не умеет, и говорят: «прочитай ее»; и тот отвечает: «я не умею читать». (Ис.29:9-12)
📌 Начиная уже с того, что пример человека, которому дали книгу, а он говорит, что не умеет читать, отрицательный, так ещё стихом раньше мы видим второй капкан для любителей вырывания из контекста. Если тот, кто говорит "я не умею читать" это Бохмит, то кто тогда тот, кто говорит "не могу, потому что она запечатана"?
📌 Ну и третий момент. Если мы обратимся к изначальному тексту Библии, с которого производился перевод, то увидим, что человек из стиха, если переводить буквально, говорит: "Я не знал письма" (לא ידעתי ספר) [греческий текст даёт этот же смысл]. Бохмит же сказал "я не читающий" (ما أنا بقارئ).
📌 В 29 главе книги пророка Исаии Господь обличает нечестие еврейского народа и говорит, что еврейский народ такой-же как и человек, которому дали книгу, а он говорит, что не умеет читать, но даже в этом последователи ереси Бохмита умудрились найти основателя своего движения.
☦ Изумляйтесь и дивитесь: они ослепили других, и сами ослепли; они пьяны, но не от вина, – шатаются, но не от сикеры; ибо навел на вас Господь дух усыпления и сомкнул глаза ваши, пророки, и закрыл ваши головы, прозорливцы. И всякое пророчество для вас то же, что слова в запечатанной книге, которую подают умеющему читать книгу и говорят: «прочитай ее»; и тот отвечает: «не могу, потому что она запечатана». И передают книгу тому, кто читать не умеет, и говорят: «прочитай ее»; и тот отвечает: «я не умею читать». (Ис.29:9-12)
📌 Начиная уже с того, что пример человека, которому дали книгу, а он говорит, что не умеет читать, отрицательный, так ещё стихом раньше мы видим второй капкан для любителей вырывания из контекста. Если тот, кто говорит "я не умею читать" это Бохмит, то кто тогда тот, кто говорит "не могу, потому что она запечатана"?
📌 Ну и третий момент. Если мы обратимся к изначальному тексту Библии, с которого производился перевод, то увидим, что человек из стиха, если переводить буквально, говорит: "Я не знал письма" (לא ידעתי ספר) [греческий текст даёт этот же смысл]. Бохмит же сказал "я не читающий" (ما أنا بقارئ).
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from nl
